Не повезло (СИ)

— Животные, к твоему сведению, гораздо лучше и орков, и тем более всяких эльфов, людей и гномов, — сообщил я ему. — И ничего плохого в том, чтобы жить, как они, я не вижу. Так что не думай, что ты меня сильно оскорбил.

С этими словами я повернулся и вышел за дверь.

Ну его на хуй. Тем более, что мне не очень улыбалось слушать, как он там журчит или запахи нюхать. Конечно, может быть эльфы и гадят розовыми лепестками, но я больше склонялся к тому, что их дерьмо воняет не лучше нашего.

Прогулявшись по главному входу, где-то через полчасика я вернулся в нору. Эльф снова сидел на шкурах, а ведро стояло в углу, прикрытое старой ржавой крышкой от котелка.

Вони особой не ощущалось, поэтому я решил вылить его попозже.

Уселся на свою постель и развел огонь в очаге. Тихо зазвенела цепь. Я даже глаз не поднял — смотрел на огонь.

— Орлум… — окликнул меня эльф. — Тебя ведь зовут Орлумом, так?

Голос у него был странный — от него у меня начинали подрагивать уши. Как будто их кто птичьим пером щекотал. Непонятное ощущение — вроде приятно, а вроде бесит.

— Орлум Серошкур, — многозначительно поправил я. — Прошу заметить.

— Это важно?

Тут я наконец поднял на него взгляд. Эльф смотрел прямо на меня.

— Орлумов много, Серошкур — один, — пояснил я. — Чего тебе?

— Что со мной будет? — спросил эльф. — Почему вы меня не убиваете?

— Потому что ты — ценный пленник, — пожал я плечами. — Решать твою судьбу должно начальство. А оно — в Черной Крепости. Я им написал письмо и жду указаний. Напишут, что надо тебя туда привести — отведем. Напишут, чтобы убить — убьем. До тех пор будешь сидеть тут.

Эльф опустил глаза, и некоторое время молчал. А потом заявил:

— Ты не похож на других орков, Серошкур.

— С чего бы вдруг? — нахмурился я.

— В твоих глазах светится разум, — открыто глядя на меня, сказал эльф. — И ты не выглядишь жестоким. Ты мог бы мучить меня для удовольствия, но не стал.

— Больно мне надо — возиться с тобой, — огрызнулся я. — Для удовольствия я жгучую воду пью, и самок пользую. И потом, ты много орков-то видел? Живых, а не изрубленных в куски после вашей засады? Многим в глаза-то заглядывал — что там у них?

— Я бился с орками на поле боя, — раздул ноздри эльф. — У них в глазах всегда горит слепая ненависть и тупое бешенство.

— Да-а? — я мигом оказался вплотную к нему, так близко, что мог бы пересчитать все его длинные густые ресницы. — Хочешь новость?

Он смотрел на меня, не мигая и приоткрыв рот. Ему стопудов было страшно, но он не показывал этого, только в самой глубине зрачков бился страх.

— Так вот, — выдохнул я ему в самое лицо, оскалив клыки. — Я тебе скажу, что в глазах эльфов на поле боя видел то же самое — лютую ненависть и ледяную злобу!

Я отодвинулся от него и стал ворошить угли в очаге. Внутри все кипело. Нашелся тоже, знаток горных тварей. Специалист, блядь.

— Сколько ждать ответа из Крепости? — спросил эльф через некоторое время.

— Не знаю, — угрюмо буркнул я. — Надеюсь, недели через две, не больше.

— Две недели… — прошептал эльф, и без сил сполз по стене.

Как будто из него все кости вынули разом.

— Чего еще?

— Солнце… — прошептал он с закрытыми глазами. — Я не могу больше без солнца… Этот мрак — он давит на меня. Сосет из меня жизнь. Перед глазами все черно, в ушах шумит… Хотя бы увидеть луч солнца, хоть на мгновение…

Я задумчиво потер подбородок. В чем-то я его понимал. Ну вот как если бы меня посадили где-то на самое солнце. Я бы выл и голову себе до крови когтями разодрал, я бы свихнулся и подох, наверное бы, уже на третий день.

— Слышь, ты, — позвал я. — Тебя как зовут-то?

Эльф открыл глаза и посмотрел на меня. Как-то очень пристально, словно раздумывал над сложным выбором.

— Алканар, — наконец ответил он.

— Э-э… — наморщил я лоб, в попытке вспомнить, чтобы это значило на эльфийском.

— Солнце… Подсолнечный…

— Луч Солнца, — подсказал он.

Меня перекосило. Ну и имечко. Получше-то никак назвать не могли?

Фу. Хуже не придумаешь.

— Вот что, Ннар, — сказал я, адаптируя его имя на наш манер. — По-вашему мне тяжело каждый раз выговаривать, так буду звать, нравится тебе или нет. Короче, я могу тебя сводить в одно место, где ты увидишь солнце. Но если ты опять попытаешься что-нибудь выкинуть, то я тебе все кости переломаю, изобью, как последнюю суку просто. Увидишь тогда, какой я добрый.

Эльф выпрямился и глаза у него засияли.

— Я даю тебе клятву, что не попытаюсь бежать, — поднял он руку. — Мне бы только увидеть солнце…

— Тогда не мешай мне выспаться, а то уже дело к утру идет, — зевнул я. — Посплю и поведу тебя, как раз после полудня там окажемся.

Спал я, конечно, недолго. Эльф звенел цепью и возился от нетерпения. Проснувшись, я снял с него ошейник и, крепко ухватив за локоть, повел за собой.

Чтобы не попадаться никому на глаза, я свернул направо — в сторону Огровой пещеры, но, не доходя до нее шмыгнул в боковой проход.

Когда нас окружила темнота, эльф сам стал жаться ко мне, постоянно вздрагивая и озираясь по сторонам.