Не повезло (СИ)

— Не трясись, — осадил я его. — Безымянный Ужас сюда не приползает, светло ему слишком. Насчет всего остального — я вижу в темноте не хуже совы, а топор мой при мне. Так что перестань об меня тереться, нечего тут тебе бояться. Ну, кроме меня, разумеется.

— Я и не думал, — пробормотал эльф, и отодвинулся.

Вел я его в Пролом. Есть у нас такое нехорошее место. Там пол пещеры поднимается вверх, и в одном месте в потолке есть щель. В нее как раз и светит солнце. Мы это место не любим, и по доброй воле туда никто не суется. Так что я мог быть спокоен, что нам никто не встретится.

Иди туда вообще порядочно, но я сразу взял хороший темп, почти бегом. Ннар, надо отдать ему должное, не отставал.

Мы миновали несколько пещер, забитых сталактитами и сталагмитами, необитаемых, пробрались узкими коридорами, извилистыми и путаными, и — хоп! — впереди показался свет.

Эльф чуть не споткнулся, а потом резко прибавил хода.

Мы вывалились в Пролом. Большая сухая пещера выглядела непривычно — по полу и стенам полз мох, а в центре, там, куда падал луч солнца из щели, росло даже хилое тонкое деревце.

Я отпустил эльфа и остановился у входа, чтобы держаться подальше от света — и так уже приходилось щуриться, и глаза резало.

Ннар же бегом устремился туда и окунулся в солнечное сияние. Его волосы вдруг ослепительно засияли, так, что у меня слезы из глаз потекли. Он запрокинул лицо вверх и замер в луче света.

И тут я впервые почувствовал это — тяжелую тупую боль в груди, как будто мне что-то сдавило сердце, что-то холодное, отчего стало тяжело дышать.

Ннар улыбался, стоя в круге света, вокруг него мерцало сияние, а волосы горели золотом. Настоящим, чистым золотом, без всякой примеси, тем самым дивным завораживающим блеском, что слепит нас, орков, сводит с ума, завораживает.

Мне стало больно — физически.

— Эй, ты, — хрипло гаркнул я. — Ну все, хватит. Пошли обратно. Увидел солнце свое, не целый день же тут торчать.

Ннар словно проснулся и посмотрел на меня из своего сияния. В груди все свело новой болью. Он вздохнул, опустил глаза и вернулся во мрак — ко мне.

— Спасибо, — сказал он. — Это для меня очень много значит.

— Не надо мне твоего спасиба, — проворчал я. — Это все только для того, чтобы ты не помер до письма из Крепости. Ну, шевелись.

Я пихнул его в спину.

Когда мы уходили, Ннар снова обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на луч солнца, падавший сверху в вечную тьму пещер.

Комментарий к 5. Луч Солнца

На всякий случай, если тут вдруг случатся правоверные толкинисты, прошу прощения за имя эльфа =))

========== 6. Болезнь ==========

Я чувствовал себя очень плохо — даже есть не хотелось. Вот это вообще пиздец — чтобы мне есть не хотелось. Сидел, смотрел на мясо, и — ничего.

Потому что все мои мысли занимал эльф. Его запах. Его гладкая кожа. Я мог думать только о том, как бы увидеть его обнаженным.

В истинном виде.

Эти мысли сводили меня с ума, я ворочался с боку на бок, во всем теле какая-то противная слабость образовалась.

— Орлум?

Ненавижу этот голос!

— Чего тебе?

— Почему ты не спишь?

— Жарко! — рявкнул я, сбросил шкуру и вышел из норы.

Ну его во Мрак. С тех пор, как он появился у нас, все пошло наперекосяк. Вся жизнь моя. Но не будь я Орлум Серошкур, если я с этим не справлюсь. Не такое пережил. Подумаешь.

Я пошел к Ллар Ведунье. Не то чтобы я верил в ее глупые пришептывания, но она знала средства от желудочной боли и умела выхаживать раны. Попытаться стоило.

Нора Ллар Ведуньи находилась рядом со свалкой, в самом плохом месте наших пещер, где жили жалкие старики и прочие неудачники.

Я толкнул шаткую дверь ее норы и вошел внутрь. Тускло горел очаг, воняло какой-то пакостью, с потолка свисали связки копченых летучих мышей, сушеных пауков, грибов, усушенных конечностей людей и гномов, нитки чеснока и еще хрен пойми чего.

Сама Ллар скрючилась возле очага, и дым ее трубки поднимался к потолку. Фу, какая гадость — дым вдыхать.

— Ну, ну, сам Серошкур, славный воин и могучий сотник ко мне пожаловал, — закашлялась Ллар. — Чего ты забыл у бедной старухи?

— Хватит ныть, — оборвал я ее. — Все знают, что ты — лучшая ведунья внутри Сумрачного хребта. А мне неможется.

— Да, да, — радостно заухала Ллар. — Проходи, расскажи мне все. Я найду способ выгнать хворь.

Я уселся у очага и поморщился — больно уж тут воняло.

— Ну, короче, у меня пропал аппетит, кости ломит, уснуть не могу спокойно, да и вообще все как-то не так, — объяснил ей я свою проблему.

Ллар завела глаза, затянулась своим вонючим дымом и повела рукой над очагом. Очень эффектно, на самок, видать, неотразимо действует.

— Знаю, знаю, вижу, вижу, — подвывая, затянула она. — Могучий воин, лучший охотник, Орлум Серошкур! Знаю я, что подтачивает твое здоровье… Причина тут, рядом…

— Да? — обрадовался я, представив себе эльфа.

Кто бы мог подумать, что старая ведьма может помочь!

— Ты молодой, полный сил, — завывала Ллар. — Соки жизни бурлят в тебе! Точат твое сердце!

— Короче, — угрюмо перебил ее я.

— Короче, — деловито ответила Ллар, перестав выть и закатывать глаза. — Жениться тебе надо. Самку возьми в нору.

Блядь!

Я подскочил вверх.