Не позволю себя завоевать

Иначе нельзя было, потому что «хозяин» не прерывал зрительного контакта и за воздушную связь между нами ощутимо потянул.

А как уселась, заметила, что Ингвар снова поднялся со своего места и направился в мою сторону. К большому неудовольствию Ларса и белогривой невесты. Только ему, похоже, дела не было до чужих насупленных бровей и надутых губ, а так же до чужих прищуренных глаз. Этому варвару до них, а мне до него. Потому и не стала следить за приближением ко мне, а отвернулась, будто в стороне кухни происходило что-то интересное.

– Кто это к тебе подходил? – навис надо мной. – Это та самая тетка, с которой вместе ехала в обозе? И что ей надо было?

– Ничего особенного, – чуть пожала плечами. – Просто встретились…

– И очень обрадовались друг другу?

– И что такого? – вскинула на него глаза.

И вот отчего мужчина так пристально меня рассматривал? Хотел прожечь взглядом? Зачем ему это понадобилось?

– Честная моя, а она никаких посланий тебе не передавала?

– От кого? – я действительно очень поразилась его вопросу. – Я же здесь никого не знаю.

– Ладно. Поверю. Но знакомые у тебя на этом пиру все-таки есть, детка. Но ладно, и о них говорить не будем. Ты голодна? – спросил без всякого перехода. – Я видел, как жадно ела что-то. На будущее, Инга! Вне нашего дома есть можешь только то, что получишь от меня. Это ясно?

– Ого! Да у вас здесь все не так весело, как кажется на первый взгляд. Балагурите, обнимаетесь, а отравы боитесь?

– Я – нет. Потому что с детства принимаю малые дозы яда, – склонился надо мной, и наши глаза теперь оказались совсем близко. – Меня не отравить… никому. А про тебя не знаю… ты с виду такая ранимая.

Он резко распрямился, но протянул ко мне руку ладонью вверх, как бы приглашая вложить туда свою ладонь.

– Поднимайся. Пошли со мной.

– Куда? – инстинктивно отшатнулась и прижала к своему животу обе кисти.

– Хочу тебя покормить. Сядешь со мной рядом. Не за стол, конечно, а около ног.

– Я не голодна, – отодвинулась еще дальше, что чуть не упала с чурбака.

– Ого! Как глаза заблестели! Что вам искрящиеся изумруды!

– Не пойду, и все!

– Понял, что начнешь упираться. А концерт нам здесь не нужен… – он стал озираться по сторонам. – Так зачем ты хотела с этого места уйти? – снова повернул голову ко мне. – Может, отвести тебя… уединиться по нужде? Затем с места вставала?

– Нет. Спасибо, и этого мне от тебя не надо. Я досижу, в смысле, дождусь своего выхода в этом вот… балагане.

– На пиру, ты хотела сказать?.. – он еще пристальнее на меня прищурился.

– Ну, да…

– Как хочешь, – покачал тогда головой. – Сиди. Но с места ни на шаг.

– Поняла уже, что привязал своей воздушной магией, – сказала и прикусила язык, вот же дурище.

– Ха, милая, вот и еще одно подтверждение, что про стихии знаешь не понаслышке. И ладно. Не смотри на меня, как будто я обидел малого котенка. Сейчас мне не до выяснений. И вот… – Ингвар протянул руку и взял у одного из музыкантов бартоку. – Можешь поразвлекаться пока. Ведь до твоего выступления еще немало времени.

Он сунул мне в руки инструмент, а сам развернулся и направился на свое место. На меня же такая тоска навалилась, что захотелось завыть. И злость. Отец говорил, что благородной деве не к лицу закипать от этого чувства. Что оно больше подходит мужам, в которых дает о себе знать кровь потомственных воинов. Но где он был сейчас, мне вспомнилось очень явственно. Настолько, что гриф инструмента сжала с такой силой, что суставы выделились, и кожа на них побелела. Он говорил… воины? А я, ари Изумрудного дома, сидела на пиру врагов, привязанная к одному из них, как цепной пес к будке… нет, хуже, мне указали на место возле ног. Ненавижу!

И надо же, внутри такой ураган силы вдруг поднялся, что трудно стало его сдержать. Он меня там, что в узел завязывал, вынуждая выпустить на волю. От него я чуть собственным дыханием ни захлебнулась, а сила пометалась-пометалась в теле, да и лавиной потекла к рукам. Глазам своим поверить не могла, а по венам, будто горячий смерч прошелся. И окрасил их в белесо-желтый, а потом вся сила застыла в кончиках пальцев, образуя там неслабое свечение.

– Уй! Что мне с этим делать? – растерялась – не то слово.

Я сидела одеревенелая, не хуже чурбака. И испуганных глаз не сводила со своих полыхающих желтым рук. Это что? Это такой огонь? А его только я видела? Похоже, что это было так. Но от того пламени начало ощутимо колоть пальцы. Так, что вскоре стало нестерпимо, вот и встряхнула рукой, надеясь, что тот огонь стечет мне под ноги хотя бы. И так все и вышло: будто расплавленное нечто свесилось тяжелой каплей с пальцев, а при встряске упало на участок вытоптанной каменистой земли около моих стареньких туфель.

Шмяк! Нечто ярко-желтое горящей лужицей растеклось и впиталось с шипением в грунт. Это так выглядела моя магия земли? А другой магии во мне и взяться неоткуда было. Мама – потомственный маг Земли, папа… его-то магию мне привелось видеть. Но она светилась другим оттенком желтого, но он так же имел магию Земли. Но тогда… я с испугом покосилась на землю рядом с туфлей и затаила дыхание.