Не придумал (СИ)

Кое-как поднявшись с пола, герой мог думать лишь о водопроводной воде. Надежда на то, что где-то поблизости есть иная, не успела даже родиться. Комната была сквозная, поэтому Дойч двинулся сразу в коридор. В прихожей разувался Димасик.

 

— Опять я всё проебал, да? — с язвительной ухмылкой Дима оглядел полуголого заблёванного приятеля.

 

Без жидкости Дойч мог только беспомощно моргать.

 

— Отвести тебя в сортир? — предложил Димасик.

 

Дойчлянд закивал.

 

Флэт тем временем жил своей жизнью. Из комнат доносился храп. Философ бродил с пустой «Чашей Циклов», осеняя всё подряд крестным знамением.

 

Когда парни вошли в туалетную комнату, в их носы ударил кислый запах рвоты. Дима нащупал выключатель, и зловонная пещера озарилась светом электрической лампочки.

 

Заблёвано было всё. Свидетельства пищевых отравлений были в раковине, ванне, на ободе унитаза и на полу возле него. Но беспокоиться было не о чем, ведь человек, представившийся накануне хозяином квартиры, мирно посапывал среди рвотных масс и не казался встревоженным окружающим биохоррором.

 

Дойчлянд повернул вентиль и жадно присосался к изгибу аэратора. Чужая тошниловка начала подниматься всё выше, поскольку льющаяся мимо рта вода не успевала уходить в слив. Героя чуть не вырвало повторно. Он наспех плеснул в лицо водой, закрыл вентиль и вышел из чудовищной комнаты, не выключив за собой свет.

 

— Блядь, это какой-то пиздец… — отдышался Дойч.

— Что у вас тут происходило, рассказывай! — заблестел глазами Дима.

— Ну-у-у… Мне это или приснилось… Или это была галлюцинация? В общем, я видел того азиата, про которого Федя говорил.

— Ха-ха, — засмеялся Дима, первым зайдя в комнату бракосочетания. — А лошадиное говно откуда?

— Что-о-о? — не понял Дойч, находясь в коридоре.

 

Посреди комнаты действительно лежала куча лошадиных экскрементов.

 

— Меня точно разыгрывают!.. — насторожился Дойчлянд, увидев навозную инсталляцию.

— Это вряд ли, — засомневался Дмитрий. — А куда Сука подевалась?

— Не знаю… — герой наклонился, чтобы подобрать свои штаны. — Не хочешь съебать отсюда?

— Похоже, хочу-у-у! — простонал Дима, уворачиваясь от маломощной струи блевоты, пущенной Философом. — Фу… Только ты врубаешься, что сейчас ночь?

— Извольте меня простить, судари, — утираясь рукавом, извинился Философ.

— Прощаю тебя, сын мой, — перекрестил его Дойч. — Утро скоро?

— Сейчас не больше часа ночи, — ответил Димасик. — У тебя футболка есть какая-нибудь с собой? Рубашка на тебе что-то не очень...

— Нету нихуя… Пиздец! — критически оглядел себя в зеркало герой.