Не про заек

Фургон ехал быстро по красивым немецким холмам. Мелькали белёные домики с красными черепичными крышами среди густых, как капуста брокколи, кустов, населявших долины...

Пришлось чётко сказать, что так больше продолжаться не может, и если они не прекратят свои неуважительные «просьбы», ей придётся сойти. Обе стороны пришли к логическому выводу, и она в красном и белом снова стояла у дороги.

Лиза была уверена, что если вот так с достоинством себя «подавать», никто не может её, оскорбив, принять за шлюху. Ведь «профессионалок», очевидно, не приходится долго уговаривать...

* * *

Закономерность «плохой-хороший» продолжалась.

Остановился бежевый мини-автобус. Она начала со своих заученных фраз, затем почти сразу перешла на английский. Но водитель в клетчатой рубашке сказал на своём довольно чистом русском, что работал лет двадцать в Казахстане. Беседа была тёплой: о детях, ещё о чём-то. Они проехали добрую часть пути, и на прощание, пожелав удачи, он, посерьёзнев, уже остановив машину, пророчествовал:

— Что бы ни случилось, ведь в жизни всё может быть, обещай никогда, никогда не совершать самоубийства! Обещай подумать об этом и береги себя! 24

НЕ ПРО ЗАЕК

 

Слова его звучали, как напутствие из уст священника. Тогда они ей показались не совсем кстати... Ненадолго.

Водитель следующей легковушки совсем не говорил по-английски. Они ехали быстро и молча. В Германии нет ограничения скорости. Всё же этот усатый мужлан за сорок решил проверить на всякий случай, не пройдёт ли номер.

Сначала начал предлагать «что-то» по-немецки. Она ответила, что не понимает. Тогда он совершенно детским жестом показал на пальцах «совокупление», а она, глотнув нервно воздуха, сказала отрывисто: «Ich reise!7»

Скоростная дорога скоро превратилась в вилку и он, особо не церемонясь, оставил её здесь. Вообще-то вот так на шоссе «стопить» нельзя, но ей снова улыбнулась удача. Большой фургон остановился через несколько минут. Прижимаясь к обочине, девушка в белом и красном среагировала мгновенно: рюкзак на плечи и бежать к машине, правда отстегнулся коврик, но, в два прыжка подобрав его и вскарабкавшись уже привычно по высокой ступеньке, она сидела в салоне.

— Огромное спасибо!

К тому же, парень (по виду слушает рок) говорил по-английски. Радиостанция тоже не была скучной, и он пытался переводить ей шутки с немецкого. Уже не вспомнить, что-то про шоколад... Ночь уже сгустилась. А она с Варшавы так и не спала. До Ритиного городка, который она заметила на панно, было километров двадцать. Но парень посоветовал ей отдохнуть. Ему нужно было спешить в другую сторону. Он подвёз Лизу на большую сервисную станцию со столовой.

 

7 Я путешествую!

25

Галина Хериссон

 

— Удачи!

Сегодня и не найти эту станцию где-то между Штутгартом и Карлсруе... Лиза, по совету старых стопщиков, часто писала фломастером название городов-направлений на прямоугольниках бумаги формата А4 или А5... Листки мятые ещё долго потом валялись на дне сумки...

* * *

Столовая была большой и светлой. Кажется, был вечер пятницы, и посетители не торопились. В первый раз за три дня она видела горячую еду. Она попросила жареной картошки кружочками и сарделек. Фрау, уставшая за рабочий день, была добра, хотя и уточнила:

— Не забудь заплатить! — без зла, без неприязни. Брюнетка за пятьдесят. Хороший английский, как у многих немцев.

Ела жадно, почти давясь. Пила чёрный чай.

Добрая Фрау выслушала, проникшись, историю и позволила Лизе спать здесь, в кафетерии. Один из залов был уже пуст и свет погашен — горел только плоский экран телевизора. Она отделила маленькую путешественницу портьерой. На трёх сдвинутых стульях у окна, спрятавшись за столом, было вполне сносно.

Договорились о подъёме рано, часов в шесть. Ведь на шоссе чем раньше, тем лучше! Да и подводить Добрую Фрау не хотелось. Утром её уже не было — смена закончилась.

Лиза решила основательно подготовиться к последнему (по её расчётам) дню пути. Душ был ещё закрыт, а ждать не хотелось. Как-то удалось умыться в раковине. А потом, уткнувшись в зеркало, она стала краситься. Таки взяла с собой несколько

26

НЕ ПРО ЗАЕК

 

профессиональных тюбиков косметики! Макияж был основательным, и было время немного подумать...

Какого чёрта эта маленькая путешественница попёрлась стопом в Европу, за тридевять земель, почти без денег (не-е, поначалу-то деньги были, были, хоть и небольшие) к какому-то саксофонисту Жану?

 

Гренобль

Лиза добралась поздно ночью до Гренобля на такси из аэропорта Экзюпери. За бешеные по её меркам деньги.

Она пыталась объяснить мне. Про три тыщи рублей в цветочках. Про двадцать пять лет. Про жажду путешествий. Про Нотр-Дам де Пари. Про «сейчас или никогда»...

Это же ни в какие рамки не лезет! Ни в какие ворота.

* * *