Не проси ее петь о любви

– Ага, чтобы я в виде половой тряпки добралась до города. Нет уж, дудки, сначала прическу надо поправить! – возразила Илавин лишь бы сказать что-то наперекор. – Кстати, а где мой кактум? Куда ты его дел?!

– Десятеро! Женщина, не выкинул я твое колючее чудовище…

– Кактум не чудовище! Это подарок!

Раульфан рассмеялся.

– Знаешь, если эту фразу вырвать из контекста, то звучит как бредни сумасшедшей.

Илавин насупилась, резко отвернулась от него, достала из поясной сумки гребешок и принялась расчесывать волосы. “Почему каждое твое слово заставляет меня ликовать или хотеть тебя убить? Почему я так болезненно реагирую? Так не должно быть, но так выходит. Вот правду говорят, что мы не властны над нашими чувствами. И остается нам только прятаться за масками”.

– Ну вот, она опять обиделась, Арки. Ей, понимаешь ли, отпуск устроили, в город развлекаться везут, а она недовольна…

– Я довольна. Просто ты постоянно пытаешься задеть… как будто я мандолина, а мои чувства струны… Это больно, Рауль. Не надо так делать. Ты уже бил этой мандолиной по столпам моего сознания, она расстроена и не звучит, – многозначительно сказала Илви, заглядывая мужу прямо в глаза.

Без страха или стеснения, сейчас ей было все равно, что он увидит в ее взгляде. Важно было то, что она сможет прочитать в черноте его зрачков. Не выдержав пристального взгляда жены, Раульфан отвернулся, и что-то больно кольнуло Илавин в сердце.

“Точно что-то скрывает. Недоговаривает, прячет. Как будто я могу узнать нечто такое, что не должна знать… И от этого разгадать тайну хочется еще больше! Но он не даст, он всегда умел уходить от неудобных разговоров”.

– Ладно, я попробую. Привычки, знаешь ли, не меняются так быстро. Ну что, полетели? – он галантно подал руку Илви и помог усесться на спину гиппогрифа. – Арки, просыпайся, пора.

Недовольно ворча что-то на своем клекочущем птичьем языке, Аркольд дождался, когда второй всадник заберется ему на спину, и тут же сорвался с места на бодрую рысь. Гиппогриф уверенно бежал вперед, периодически поглядывая на редкие просветы неба между еловыми лапками, а потом вдруг резко расправил крылья и взмыл вверх в небольшую дыру между кронами деревьев.

Сейчас ветер не мешал дышать, потоки воздуха натыкались на невидимую преграду, обтекая Илавин со всех сторон. Она кинула полный благодарности взгляд на мужа и принялась осматриваться. Академия виднелась странным темным пятном где-то вдали, внизу простирался древний лес, заканчивающийся резким обрывом в каньон, по которому до Кризиса Сизого протекала полноводная река Райдо. Ее жалкое подобие, предсмертный писк, как говорили друиды, до сих пор едва заметной голубой струйкой блестел на дне, пересыхая в жаркие летние месяцы.

По легендам, Сизый Бог лично питал реку, хотя Илавин предпочитала думать, что под бурными водами он прятал от людей несметные богатства. Взять хотя бы карьер самоцветов маны, который дал начало их академии.

Воды Райдо скрывали и не-волшебные драгоценные камни, жилы металлов и, как поговаривали, руины древней неизвестной цивилизации. Но докопаться до правды было невозможно, прошло несколько сотен лет, русло Райдо ископали вдоль и поперек, вытащив богатства и пустив на пользу человечества. Шли годы, по левую сторону вырос лес, а по правую на несколько километров протянулись гибельные земли, где не было житья никому.

– О чем задумалась, Лави?

– Да так… думаю, насколько правдивы древние легенды… И если Сизый бог действительно вырвал свой глаз и утопил в озере, прошло ли его око через портал? Или так и лежит на дне?

– Кто знает, – усмехнулся Раульфан. – Лично я проверять не намерен, слишком уж это рисково. Кстати, обрати внимание, видишь просеку метрах в двадцати от обрыва? Это та самая дорога, по которой ездят мимо академии.

– А почему у самой академии ее не видно тогда? – задумчиво спросила Илавин, пытаясь проследить за жутковатой светлой полосой, уходящей к горизонту.

– Потому что друидам не нравится, они там какую-то свою магию сделали, чтобы сверху красиво было. Они ж у нас те еще эстеты, – хмыкнул Рауль, прижимая ладонью Илавин к себе.

– Боишься, что выпрыгну? – ехидно спросила волшебница.

– Есть такое. Не хочу потом твоему батюшке объяснять, как так произошло, что его любимая дочурка превратилась в мокрое место. Но ты лучше не отвлекайся, смотри, впереди уже видны серебряные шпили башен Валандрии.

Илавин вытянула шею, словно это могло помочь лучше увидеть ближайший к академии город. Она давно уже привыкла к высоким тонким башням, которые при помощи магии защищали Валандрию от непогоды. И к белокаменной стене тоже привыкла, и к маленьким аккуратным домикам, словно сошедшим со страниц сказок вместе с изящными вечноцветущими садами. Привыкла, но восхищаться не перестала.

– Как будто первый раз в Город Шпилей летишь, – улыбнулся Рауль.

– Лечу так точно первый. По крайней мере, не на платформе.

– Ну уж лучше, чем по низу на вагонетках, не так ли?