Не проскочи мимо! Два кусочечка колбаски… Стоянка поезда одна минута

Утром я, ещё не до конца проснувшись, понял: что-то не так – рядом никого не было. Мне что это всё приснилось? Да нет. Вот же подушка ещё хранит её запах. Или она уехала? Я её чем-то обидел? Если всё так и было, как помнится, то – ничем. Стоп, куда она могла уехать, мы же у меня дома, а, значит, ей без машины не уехать…Что-то звякнуло внизу и я, на ходу надевая брюки, скатился вниз. Маринка была на кухне и осматривала содержимое одной из верхних полок. Обернулась на мое появление и, засмущавшись, сказала: «Голова начинает болеть, надо срочно кофе выпить, не хотела тебя будить, думала – сама найду, но пока нашла только кружку». Одета уже полностью… Не отпущу. Аж челюсти свело от желания, говорить ничего не могу. Так, молча, и усадил её в вертящееся кресло, а сам начал варить в турке кофе и параллельно делать бутерброды из всего, что увидел в холодильнике…

«… Молчит как-то холодно, только желваки ходят. Рассердился, что хозяйничала у него на кухне? Но я же не сейф вскрывала. Или хочет, чтобы я побыстрее ушла? Я же всё равно без машины отсюда не выберусь. Зарос уже немножко, а ему идет, хотя я никогда не любила мужчин с усами и бородой. Интересно, а щетина у него мягкая или колючая?..»

– Если ты так на меня будешь смотреть – я тебе не дам допить кофе, и мы опробуем этот стеклянный стол.

Покраснела (надо же, как девчонка, прям).

– Нет уж, лучше всё-таки кровать….

Вот же, так смотрит поверх чашки, по-моему, даже медленнее стала пить… Так мы кокетничаем, значит, ну, я тебе покажу…

25

– Серега, Серега, э-эй, очнись…Мы тут, в кафе, а ты где?

– Что опять был глупый вид?

– Не то слово, счастливая улыбка олигофрена.

– Ну, уж, скажешь тоже… Хотя я теперь и на совещаниях с таким видом сижу. Вдруг очухиваюсь, что вокруг тишина какая-то напряженная и понимаю, что от меня все чего-то ждут, а я в упор не помню, не только на чем мы остановились, но и вообще тему совещания. Но знаешь, дела как-то пошли сами собой, мне вдруг стало не так интересно заниматься бизнесом и я, зачастую, принимаю первое попавшееся решение и, как ни странно, оно оказывается оптимально верным…

– Так что же дело пахнет свадьбой?

– Пока нет, но я полон оптимизма.

– Неужели Марина против?

– Да, она считает, что в её годы это как-то смешно, и вообще, ей больше нравится букетно-конфетный период. А ещё я, видишь ли, не соответствую представлению её семьи о настоящем мужчине.

– Это как же?

– Понимаешь, у них ценится, чтобы у мужчины руки росли из правильного места, а не из задницы.

– Как-то странно в наше время.

– Да мне даже по приколу. Молоток я уже освоил, так что ещё пара-тройка предметов, и у Маринки не останется аргументов против.

– Рассказал бы про пророчество, может, быстрее получилось.

– А я рассказал, только хуже получилось, начала вообще во всем сомневаться… Так что сейчас я учусь заново ухаживать за женщиной и мне, как оказалось, это очень нравится.

– Знакомить будешь?

– А вот это – фиг, вам. Хватит мне одного влюбленного Коляныча, даже наш друг Арсен, не смотря на то, что не «персик», глазами-то постреливает. Маринка прямо расцвела, куда ни пойдем, везде на неё мужики заглядываются. Поздно, братцы, поздно, раньше надо было, а теперь всё, моё. Так что знакомиться будешь только на свадьбе, когда уже распишемся…

27

Из кафе вышли трое мужчин.

У одного из них блуждала на лице улыбка счастливого человека.

У того, что помоложе, читалось радостное нетерпение, казалось, что он торопится куда-то, где его ждет что-то очень-очень хорошее, радостное.

Третий с завистью посматривал то на одного, то на другого своего спутника…

«Ну и пусть, выгляжу как дурачок. Не хочу, чтобы это заканчивалось…»

«Baikal Lago Baikal! Voglio Baikal! E 'necessario chiamare rapidamente il Papa⁷ …»

«Я тоже хочу быть таким же счастливым…»

⁷ – Байкал, Байкал! Хочу на Байкал! Надо быстрее позвонить папе…

Октябрь 2016

Два кусочечка колбаски…

Первая встреча

– Девушка, отрежьте мне, пожалуйста, грамм сто – сто пятьдесят Краковской. Кусочком.

– Полукопчёную не режем!

– А пополам?

– Женщина, я же говорю – не режем!

Валентина Петровна расстроилась. Краковской хотелось – аж запах стоял в носу, а во рту уже слюна выделилась. В их семье она одна любила полукопчёную колбаску, дочь и зять признавали только сырокопчёную. Целую ей не съесть одной. А выкидывать продукты у Валентины Петровны рука не поднималась. Опять давиться? Или проигнорировать соблазнительные запахи? И почему не режут? Ладно, на рынке, а в магазине-то почему?

– Девушка, я заберу вторую половину. Разрежьте!

Продавщица подняла взгляд на обладателя низкого командного голоса и увидела высокого статного мужчину в возрасте, по выправке явно бывшего военного, отсвечивающего абсолютно лысой головой, и…смягчилась. Мужчина был похож на её любимого актёра – брутального Максима Аверина.

– Ладно, уж, разрежу!