Не расстанусь с коммунизмом. Мемуары американского историка России

Том 3, номер 1 за 1994 год – свидетельство того, что я последовал предложению Джоан. Этот выпуск содержал три основных публикации: расширенный вариант моего выступления на круглом столе под названием «Проблема класса в советской истории», «Культурная теория и категория класса» Марка Стейнберга с того же круглого стола и увлекательная, полновесная статья Михаила Буравого и Павла Кротова о Воркуте, основанная на опыте шести недель их пребывания в этом северном российском шахтерском городе. Во вступительном предисловии редактора указано, что Рон Суни отредактирует следующий номер и что отправлять письменные материалы надлежит ему. Но никакого следующего номера не появилось. «Левые альтернативы» скончались так же тихо, как и родились. Мы все пошли разными путями. Некоторые, как Шейла, чурались любых связей с левыми в дальнейшем. Марк Харрисон, который вступил в Коммунистическую партию Великобритании в 1973 году, проведя год исследований в Советском Союзе, и который впоследствии поднялся довольно высоко в региональной партийной организации Мидлендса, решил, что у коммунизма нет будущего, и сменил пластинку[115]. Другие продолжали сражаться в той же битве, но на разных фронтах. Я имею в виду, в частности, Джоан Нойбергер, которая завоевала общенациональную известность, возглавив на факультете Техасского университета борьбу против огнестрельного оружия в кампусе. Третьи оставили профессию или скончались – Реджи Зельник, в нелепом ДТП в кампусе Беркли в 2004 году; Миша, из-за осложнений, связанных с началом болезни Альцгеймера в 2010 году, через два года после того, как мой отец скончался от той же самой злосчастной болезни. Я отвлекся от этих тем, заинтересовавшись строительством канала в советском Узбекистане, и именно здесь, на периферии, как это определялось в моей предыдущей работе, я хочу закончить эту главу. Я уже говорил о Диноре Азимовой, дочери историка, которая написала диссертацию о строительстве Большого Ферганского канала. Динора, по праву истинный ученый, как и остальные ее родственники, явно приспособилась к новым условиям в стране. Когда я отправился в семейный дом под Ташкентом, чтобы взять интервью у матери Диноры, я также встретился с ее братом, тогда министром финансов Узбекистана. У этой узбекской семьи было достаточно средств, чтобы обзавестись русскими шоферами и домашней прислугой; я подумал, как интересно изменился колониализм. Что не менее удивительно, когда Динора представила меня своей невестке в качестве профессора «Мичиганского университета», женщина переспросила: «Какого?» «Университета штата Мичиган», – ответил я. «О, я провела два года в качестве студентки в Центральном Мичиганском университете в Маунт-Плезант!» – воскликнула она на безупречном английском.

Офис IREX, спонсора моей поездки в Узбекистан в 1999 году, расположился в центре Ташкента; там работали местные жители, которые источали доброту и услужливость. По крайней мере, был достаточно приветлив американец, на десять лет меня младше, возглавлявший офис. Однажды вечером я столкнулся с ним на собрании экспатов, которые изо всех сил старались подражать тем пресловутым истеричным тусовщикам в Москве, о которых лучше всего писали Мэтт Тайбби и Марк Эймс в своей газете «The Exile»[116]. В Фергане IREX свел меня с Фаузией Аблякимовой, бывшей питомицей IREX, которая провела семестр в Университете Иллинойса в Шампейн-Урбана и преподавала английский в Ферганском государственном университете. Фаузия договорилась, чтобы я остановился в квартире ее родственников, которые в то время уехали. Она проводила меня в архив в первое утро, когда я начал там работать, и каждый вечер обеспечивала мне ужин. И хотя я не упомянул об этом в своем отчете IREX, она не только позаботилась о том, чтобы водитель отвез меня на Ферганский канал, но и сидела рядом со мной на заднем сидении, а когда мы добрались до канала, поднялась по берегу, стремясь показать мне детали барельефа. Подумайте, сколько раз за этот необычайно приятный случай были нарушены каноны религиозного фундаментализма: замужняя мусульманка провела день на экскурсии с американцем-немусульманином в совершенно обособленной части страны, занимаясь исторической реконструкцией.