Не сердитесь, Имоджин

Размышляя о своем будущем, шеф калландерской полиции допускал разные варианты, но никогда ему и в голову не приходило, что в один злосчастный день он будет болтаться на веревке.

— Да-да, повесят как иностранного агента и предателя Короны!

И Имоджин гордо удалилась, не дожидаясь, пока Арчибальд придет в себя. Вслед за ней вышел и Герберт, но ни один из полицейских не обратил на него ни малейшего внимания. Забившись в кресло, устремив глаза куда-то в бесконечность и беззвучно шевеля губами, Арчибальд Мак-Клоста являл собой такой законченный образ человека, сраженного ударами судьбы, что Сэмюель Тайлер не мог смотреть на него без сострадания.

— Эй, шеф… — осторожно окликнул он.

Арчи поднял на него взгляд, в котором сосредоточилась вся мировая скорбь, и тусклым голосом прошептал:

— Констебль Самюель Тайлер, вы мне друг?

— Да, сэр.

— Вам известно, что настоящий друг, если его о чем-нибудь спрашивают, всегда должен говорить только правду, какой бы горькой она ни была?

— Да, сэр.

— Тогда скажите мне, Сэмюель Тайлер, честно и прямо, вам никогда не казалось, что я сумасшедший?

— Ясное дело, нет, сэр.

— А слуховых галлюцинаций вы у меня никогда не замечали?

— Никогда, сэр.

— Значит, я правильно понял, что эта рыжая кобыла предрекла, будто меня вот-вот повесят за предательство?

— Совершенно правильно, сэр.

— Ну, спасибо, Тайлер… А теперь сходите-ка и принесите пару двойных порций виски, мне кажется, нам это не помешает…

— Мне тоже, сэр.

— Ну так бегите скорей! Чего же вы ждете?.

— Денег, сэр.

— Эх, Сэмюель Тайлер… по правде сказать, вы меня очень разочаровали… — запуская руку в карман, вздохнул сержант. Затем, подумав, добавил: — Пожалуй, возьмите-ка двойное виски для меня, а вам хватит и простого… В конце концов, надо же соблюдать субординацию…

* * *

На Эндрю Линдсея мисс Мак-Картри наткнулась в тот самый момент, когда меньше всего ожидала. А встретила она его, пересекая улицу, ведущую прямо к железнодорожному вокзалу. Удача вернула ей мужество, несколько увядшее после сцены у шефа полиции.

— Эй! Мистер Линдсей, как я рада вас видеть!

— Мисс Мак-Картри? И я… знаете ли… тоже очень рад вас видеть.

— Я ищу вас с самого рассвета!

— Как с рассвета?

— Ну, почти… Я была в Килмахоге, а вы как раз только что оттуда уехали. Потом я справлялась в «Гербе Энкастера», но там мне сказали, что вы ушли вместе с мистером Каннингхэмом и мистером Россом.

— Да, так оно и было. Представляете, Аллана срочно вызвали в Эдинбург. Он должен там увидеться или, вернее, как они говорят на своем чудовищном жаргоне, прослушать одну певичку, которой прочат большое будущее. Кажется, она сейчас выступает в кабаре «Роза без шипов». И Росс с ним тоже поехал.

Имоджин тут же возненавидела эту будущую дутую знаменитость — ведь это из-за нее она уж точно несколько дней не увидит Аллана.

— Позвольте спросить, чему обязан честью вашего визита в Килмахог? — учтиво поинтересовался мистер Линдсей.

— Меня обокрали!

— Не может быть! И что же у вас украли?

— Одну фамильную драгоценность, которой я очень дорожила, — ответила она после небольшой заминки.

— Очень сочувствую вам, милая Имоджин.

— И я знаю, кто ее украл!

— Но в таком случае еще не все потеряно.

— Да нет, дело в том, что местная полиция заодно с мошенником.

— Неужели!

Линдсей украдкой с беспокойством взглянул на приятельницу.

— Они, видите ли, говорят, что у меня нет доказательств!

— А они у вас есть?

— По правде говоря, нет, только так, интуиция подсказывает…

— Похоже, в правосудии такие доказательства не очень-то принимаются в расчет… Как жаль, дорогая, что это прискорбное событие испортило вам отпуск. Но все-таки попытайтесь забыть об этой неприятной истории и полюбуйтесь-ка лучше природой. Творение Всевышнего так прекрасно, что стоит всех драгоценностей мира. Подумайте, сколько на свете чудесного, а мы проходим мимо и даже не замечаем…

Они медленно пошли рядом, и Имоджин вдруг почувствовала, что сердце ее словно бы перестало биться. Конечно, Эндрю Линдсей намекает на себя, на свои чувства, а она, неблагодарная, даже не отвечает… Растрогавшись до глубины души, Имоджин, затаив дыхание, уточнила:

— Например, любовь, да?

Слегка ошеломленный спутник помолчал, потом нерешительно пробормотал:

— Ну да, конечно, и любовь тоже…

— Но, похоже, сами-то вы не очень в этом уверены!

— О!.. Знаете ли, в моем возрасте…

— Любовь не знает возраста… Если, конечно, посчастливится встретить избранника своих лет…

— Да-да… конечно… какие могут быть сомнения… — несколько невразумительно выдавил из себя смущенный Линдсей.

— Вообще-то, мистер Линдсей, я вас вполне понимаю. Конечно, когда ты в годах, нелегко признаться в чувствах, которые больше пристали молодым… Но, поверьте, в этом нет ничего зазорного… И потом, имейте в виду, что иногда мужчина все никак не решается объясниться, а мы уже давно обо всем догадались…

Совершенно обалдевший от всех этих намеков, Эндрю не нашелся что ответить, а Имоджин продолжила:

— Главное, Эндрю, не надо терять надежду…