Не шутите с боссом!

Мы не желали. Ни кофе, ни булочек, ни джема, пусть даже клубничного. Полагаю, все по одной и той же причине. Нам не терпелось выбраться отсюда как можно скорее. Филиалы так и остались неосмотренными, в полном молчании мы вернулись в город. Быстро вернулись, потому что тащиться как улиткам необходимости больше не было, и Сашка со скоростью не стеснялся. Он развез нас по домам: сначала меня, а потом Вячеслава Павловича. Странноватый порядок, но не скажу, чтобы он меня удивил.

Наверное, им что-то надо было обсудить без посторонних ушей, и не потому что это «что-то» меня касалось, а потому что было связано с их делами. Розыгрыши розыгрышами, а бизнес бизнесом. Когда машина затормозила у моего подъезда, я наконец осмелилась открыть рот:

— Вячеслав Павлович, мне завтра выходить на работу?

— А есть другие варианты? — спросил он.

Ну, вообще-то, я могла бы назвать несколько. И очень логичных. Особенно после того обрывка нашего с инвестором разговора, который он слышал. Например, «Пишите заявление об уходе» или «Чтоб духу вашего в моей приемной не было». Но подсказывать эти варианты боссу я не стала:

— Нет, никаких нет.

— Тогда не понимаю вашего вопроса. Не опаздывайте завтра.

Можно подумать, я хоть раз опоздала! Я вздохнула, почти прошептала: «До свидания…» — и вышла из машины.

Итак, у меня все еще есть работа. Одна хорошая новость. Впрочем, настолько ли она хорошая? Может, мой босс придумал что-то такое креативное и коварное, по сравнению с чем простое увольнение покажется раем.

Едва зайдя в квартиру, я бросила все вещи в стирку и решительно залезла в душ, решив смыть с себя все последствия поездки, чтоб и воспоминания о ней не осталось! Но не тут-то было. О чем бы я ни пыталась думать, мои мысли возвращались в тот отель, и не просто в отель, а в одну конкретную точку отеля. В каморку уборщицы. Словно им, мыслям, там медом было намазано. Даже гель для душа, мыло и шампунь вели себя подозрительно. Они определенно пахли как-то не так! Стоило мне только расслабиться и потерять бдительность, как в носу возникал горьковатый запах парфюма, а следом перед глазами возникал Вячеслав Павлович собственной персоной. Могу поклясться, что я даже черенок лопаты чувствовала между лопатками!

Но больше всего меня мучил один вопрос: а что было бы, если бы инвестор Сашка спустился вниз хоть чуточку позднее? А если даже и спустился не вовремя, то постоял бы молча, а не вопил бы как бабуин «Эй, ну куда вы подевались»? Вот что бы тогда сделал Вячеслав Павлович? Живое воображение тут же услужливо подбросило мне таких картинок, что моментально стало жарко. Пришлось решительно выкрутить кран с холодной водой до упора и несколько минут визжать под ледяной струей, пока в голове не прояснилось. Трясясь от холода и лязгая зубами, я вылетела из душа, завернулась в полотенце и тут услышала, как надрывается телефон. Мама! Я прошлепала босыми ногами в комнату, вытираясь на ходу, и схватила трубку.

— Что-то ты, деточка, с новой работой совсем нас забыла.

И правда. С тех пор, как устроилась на новое место, я зашла к ним всего два раза: сначала взять, а потом вернуть брату Ваньке пистолет. И оба раза родителей дома не было, так что вопросов о новом боссе удалось ловко избежать. Чувствую, сегодня они оторвутся…

— Сегодня ты ужинаешь у нас, — безапелляционно заявила мама.

Правильно чувствовала. Я бы, конечно, предпочла поужинать дома, а лучше вообще не ужинать, а свернуться в клубочек, и как-то попытаться пережить тот раздрай, который сейчас творился внутри. Но отказать родителям было невозможно.

— Конечно, мам, я приду.

Когда возвращаешься в родительский дом, где выросла и прожила почти всю свою сознательную жизнь, все вокруг кажется каким-то маленьким, почти игрушечным. Только брат Ванька опять вымахал. Хотя сколько мы не виделись?.. Недели полторы, не больше. Я обняла родителей и брата — мелкий недовольно вывернулся, бурча, что он большой, получил шоколадное яйцо и унесся вприпрыжку по важным мальчишеским делам — и протянула маме пакет:

— Там фрукты.

— Ты же не думаешь, что и правда в гости пришла? — весело сказала мама. — Тащи свой пакет в кухню. Заодно поможешь мне настругать салаты.

Как только дверь за нами закрылась, она сразу зашептала:

— Ну, рассказывай, как тебе новая работа. Что Славик, очень строгий начальник?

Я отвернулась к раковине и принялась тщательно мыть руки. Очень тщательно. Почти как хирург перед операцией. Словно собиралась не крошить капусту, а вырезать у нее аппендикс. Или вырывать гланды.

— Вовсе не строгий. Он вполне хороший.

Кажется, я была не готова к таким разговорам, тем более после того, как полдня только об этом Славике и думала. А после маминых вопросов и вовсе будто бы вернулась на несколько лет назад, когда девчонкой не сводила восхищенного взгляда с такого взрослого и такого симпатичного папиного знакомого.

— Надеюсь, тебе не придет в голову в него влюбиться… — вздохнула мама, протягивая мне полотенце.

— Вот еще, больше делать нечего, — буркнула я, аккуратно вытирая каждый палец.

— И правильно, — с облегчением сказала мама.