Не склонив головы

Лейтенант Фишер, бледный, с трясущимся подбородком подскочил к оператору, рывком толкнул его в сторону и схватился за ручки настройки станции. Ничего не помогает, на экране какой-то сумбур… Фишер вскакивает со стула, бежит к дверце, распахивает ее. В помещение врывается поток холодного ночного ветра. Но он не освежает. Фишер чувствует, сейчас произойдет что-то страшное: в ушах у него бьется отчаянный крик летчика-истребителя: «Курс… Дайте курс! Курс!..»

И вот огромной силы взрыв, за ним второй, третий… Фишер пошатнулся, разъяснений не требуется: русский летчик вышел на объект двести восемь!.. Фишер рывком выхватывает пистолет, не целясь, стреляет в оператора, затем вставляет дуло пистолета себе в рот… Какое оно холодное, а зубы дробно стучат о металл! Фишер нервно нажимает на спусковой крючок…

* * *

В эту же ночь к наземному пункту наведения из штаба корпуса приехал сам генерал. Вместе с ним прибыли инженеры-специалисты по радиолокационным станциям и несколько гестаповцев. К утру следствие в основном закончилось. Причина ночной катастрофы — выход из строя приборов радиолокационной станции. И это — не случайность… Налицо — смелое и тонкое вредительство. Только высококвалифицированный в области локации специалист может подобным образом использовать это грозное и оригинальное оружие против тех, кто им владеет.

Нити вели на завод, в лабораторию…

ГЛАВА VI

1

Рабочий день подходил к концу. Эрнст Генле с другими лаборантами и ассистентами убирал со столов различные приборы, выключал аппаратуру: Вдруг в коридоре послышался топот, распахнулась дверь, и в лабораторию ввалился отряд гестаповцев. На шум из кабинета вышел доктор Майер. Он в недоумении посмотрел на непрошеных гостей и, не скрывая недовольства, спросил офицера:

— Что вам угодно? Кто вам разрешил сюда войти?

Офицер небрежным жестом сдвинул фуражку. На бархатном околыше мелькнула эмблема — череп и скрещенные кости:

— Молч-а-ть! — заорал он на доктора и, оттолкнув его в сторону, шагнул вперед.

— Кто из вас Эрнст Генле?

Эрнст спокойно выступил вперед.

— Я, что вам надо?

— Ни-че-го, — медленно проговорил офицер. Он исподлобья посмотрел на Эрнста и, выбросив вперед руку, скомандовал:

— Взять!

К ассистенту подскочили двое гестаповцев. Они грубо повернули его лицом к стене, привычными быстрыми движениями скрутили руки.

— Кто вам дал право?! — придя в себя, как-то неестественно тонко крикнул Майер. Гестаповцы громко захохотали. Офицер подошел вплотную к ученому, смерил его презрительным взглядом и, подняв к самому лицу ученого указательный палец, процедил:

— Слушай ты… — офицер выругался — не лезь, куда тебя не просят, а не то… — и он угрожающе дотронулся до пистолета. В этот момент в лабораторию вошел Шницлер. Увидев, в какой позе стоит гестаповец перед доктором Майером, Шницлер растерянно заморгал глазами и торопливо обратился к офицеру:

— Герр гауптман, минутку… — Шницлер что-то зашептал гестаповцу на ухо.

— У меня приказ оберштурмбанфюрера Роттенберга, — тихо ответил гауптман и обернулся к руководителю лаборатории.

— Герр доктор, — неожиданно вежливо начал офицер, — простите за беспокойство. Мы выполняем свой долг, это государственный преступник.

— Здесь ошибка, — с трудом сдерживая себя, возразил Майер. — Это произвол, я категорически протестую. Эрнст Генле — мой ассистент, он…

— Мы никогда не ошибаемся, герр доктор, — не дослушав ученого, холодно отчеканил гестаповец, Он повернулся к своим людям.

— Увести!

И снова перед глазами Органова мелькнул белый череп на околышке фуражки гауптмана. Молодого ученого толкнули к дверям. Он обернулся:

— Прощайте…

Здоровенный гестаповец рванул арестованного. Эрнст ударился головой о дверной косяк. Он пошатнулся, но удержался на ногах — у самой двери Эрнст заметил ассистента Герберта Хюбнера. Их взгляды встретились. Эрнст уловил в прищуренных глазах Хюбнера злорадство. И Эрнст понял все.

— Подлец!.. Наци… — раздался негодующий голос Эрнста. Двое гестаповцев вытолкнули его из лаборатории.

— Варвары… — задыхаясь и уже не владея собой, закричал Майер. К ученому угрожающе приблизился гестаповский офицер:

— Что вы сказали? Что?! — Гестаповец был взбешен. Он не привык слышать оскорбления. — Мы вам это припомним, герр доктор! — Гауптман повернулся на каблуках и быстро вышел. Вслед за ним выбежал Шницлер. Сразу же ушел и Хюбнер.

В лаборатории остались только доктор Майер и Органов. Они оба были потрясены случившимся. Аркадий Родионович молча подошел к немецкому ученому, взял его за руку:

— Я понимаю, тяжело… Эрнст — душевный человек… добрый товарищ…

— Мой любимый ученик… — скорбно прошептал Майер. Пожав руку Аркадию Родионовичу и почти ничего не видя перед собой, он вышел из лаборатории. Сначала Органов хотел было пойти вслед за доктором, но раздумал. Аркадий Родионович понял, что Майеру пока лучше побыть одному.