Читаем Не смейся, ведь я люблю (ЛП) полностью

Бруно нравится испытывать прикосновение ее губ на своем лице, теперь более разгоряченном. Эти

поцелуи вдыхают в него жизнь, одновременно пробуждая сильную боль. Едва девушка исчезает на

лестнице, парень сразу же принимается думать о том, как она ему нравится и, как он ее любит. Порой

это нестерпимо. И сейчас его сердце неизбежно сжимается, стоит лишь подумать об Эстер, несмотря

на то, что он не хочет возвращаться к тому прошлому, когда ему трудно было даже дышать при мысли

о ней.

Ну почему у них не может быть чего-то большего? Почему невозможна их совместная сказка? Он

знает ответ. Он выжжен огнем в его душе, как будто речь идет о простой татуировке. Такова

реальность. Суровая и мрачная реальность. Парень грустно вздыхает и возвращается в свою комнату, уверенный в том, что единственное, на что он может рассчитывать, так это на истинно крепкую

дружбу с Эстер. Однако Бруно не знает, что чувства непредсказуемы, и что губы Эстер несколько

секунд назад едва не опустились на его.

- Когда ты перешлешь мне свою фотку?

Этот вопрос ее не удивляет. Вот уже несколько раз собеседник просит ее фото, но дело в том, что

Мария не до конца доверяет этому человеку.

- Я уже говорила тебе, что у меня нет ни одной.

- Да ладно, брось! Я тебе не верю!

- Это на самом деле так. У меня нет ни единого фото на компе.

Вранье. Несмотря на свою ненависть к фотоаппаратам, Мария иногда сохраняет фотографии в

папке на своем ноутбуке.

-Я тебе свою фотку уже послала. Думаю, будет справедливо, если ты перешлешь мне свою, разве

не так?

- Палома, у меня нет фотографий на этом компьютере.

- Я тебе не верю.

- Это – правда, поверь.

- Врешь ты все. Пока.

Пользователь PalomaLavigne (Палома Лавин) заканчивает разговор. Мери вздыхает и тоже

покидает сайт. Какая она шустрая. Ну и характер у этой девчонки, если, конечно, она и в самом деле

девчонка. Она не знает, что и подумать. Жутко рискованный этот чат, на котором “девчонки ищут

девчонок”.

Это чат лесбиянок… И как она сюда забрела?

Уже пару недель она посещает этот сайт. Сначала она зашла сюда из чистого любопытства, а потом

это переросло в одержимость. Мария ощущает некую потребность анонимно пообщаться с другими

девчонками, которые чувствуют то же, что и она. Мария не называет себя и абсолютно ничем не

рискует. И, тем не менее, до этого момента большинство “девчонок” оказывались парнями, намеренно

выдающими себя за тех, кем не являются. Поэтому девушка принимает всяческие меры

предосторожности, давая информацию о себе самой. Никаких фото, видео, телефонов, и уж тем

более, никаких встреч с кем бы то ни было.

Мария встает со стула и шагает по комнате. Она чувствует себя одинокой. За короткий срок все

изменилось. Теперь у нее нет даже Гадеа, чтобы поболтать, посплетничать о чем-нибудь. Ее сестра с

отцом в Барселоне, то есть там, где должна была бы находиться она, Мария. Если бы она знала, что

останется в Мадриде, то не поцеловала бы Эстер. Она продолжала бы скрывать свои чувства к ней, но

пути назад уже нет. Уже больше четырех месяцев минуло с того самого вечера. Четыре странных, необычных месяца.

- Выходит, ты лес… биянка.

- Да.

- Ты уверена?

- Быть лесбиянкой, это не то, что сомневаться по поводу одежды, что бы тебе надеть, Бруно. Это

что-то такое, что вырывается у тебя изнутри. Тебе нравятся девчонки, и мне тоже.

- Но, у тебя не было заметно ничего такого.

6

- Вот и хорошо…

Она не забудет лицо своего друга во время того разговора. Разговор произошел на следующий день

после всего случившегося тем прощальным вечером в кафе матери Валерии, который устроили ее

друзья. Вечер поцелуя. Последний вечер, когда все “непонятые” собрались вместе. Тот вечер…

На лице парня отражалось неподдельное удивление всякий раз, когда она отвечала на какой-то из

его вопросов.

- И как давно ты знаешь о том, что с тобой произошло? Я хочу сказать… когда ты поняла, что тебе

нравятся женщины?

- Я не могу сказать тебе точно, но, думаю, больше года.

- Когда появилась Эстер?

- Э-э… Мне кажется… немножко раньше.

Молчание. Им обоим трудно смотреть в глаза друг другу во время разговора, но оба понимают, что

когда придет Эстер, положение окажется еще более неловким.

- Ты ее любишь?

- Так же как ты, Бруно.

Все карты выложены на стол. Между Бруно и Марией закончились недомолвки и секреты, которые

они никогда не рассказывали друг другу, хотя и были друзьями не разлей вода. Но эти открытия не

упрочили отношения ребят, напротив, даже охладили. Их любовь к одному и тому же человеку имела

свои последствия.

С Эстер у Мери дела обстояли не лучше. Мери извинилась перед девушкой и объяснила, что тот

поцелуй был внезапно возникшим порывом. Эстер поняла ее, не придала этому значения, закрыв

щекотливую тему, и старалась, чтобы их отношения не изменились, но это оказалось невозможным.

Марии было тяжело разговаривать с ней, да и сама Эстер тоже не знала, что делать.

В общем, несмотря на то, что дружба между ними сохранилась, Мери значительно отдалилась от

своих лучших друзей. Они почти что расстались. В школе они довольно холодно общались между

Перейти на страницу:

Похожие книги

Zевс
Zевс

Главный герой романа Кирилл – молодой инженер авиации – вынужден постоянно задавать себе вопрос: кто он? Почти античный герой, «повелитель молний», как его уже начинают называть, молодой гений – продолжатель традиций Туполева и Королева – или лузер по меркам современной Москвы и России?.. Любящий и заботливый муж своей беременной жены – или человек без сердца и совести?.. Служитель великого дела – или бездельник из умирающей советской конторы?Цитаты из книги:Вглядываясь в своё отражение, бледное, непрорисованное, поверх которого шли буквы: «Не прислоняться» – и царапинами киноплёнки бежал тоннель, Кирилл подумал, что больше всего его пугает… пожалуй… неопределённость. Он терялся, когда что-то начинало идти по сценарию, будто написанному кем-то другим, и с ним начинали играть, как с мышью, которая ещё не видит кошку.Ему было однажды как-то… неприятно, когда он заметил вдруг через стекло, как в тесной и низкой – раздолбанной «хонде» мохнатое колено оператора почти касается тонкой яниной ноги. Захотелось даже ткнуть в окно и сказать: «Э, мамонт, тарантайку пошире купи… И шорты пошире тоже». (Это ему показалось, что он разглядел даже болт, и всё это – с кромки бордюра.) Но любому, кто раньше сказал бы, что Яна может ему изменить, он рассмеялся бы в лицо.Товарищи, основная концепция по гашению звукового удара проектируемого Ту-444, предлагаемая сегодня, никуда не годится, – хотел заявить он. Игнорируя опрокинутого Татищева. – Что это за идеи? Абсолютно «попсовые» (он не боялся так сказать!). По ним защищают диссертации китайские аспиранты, прибывшие к нам на практику… Только для этого они и годятся. (Идеи, не аспиранты, – хотел будто бы между делом пояснить он, вызвав ухмылки начальников отделов, которые хорошо знали – каков уровень китайцев). Здесь Кирилл сделал бы передышку; генеральный смотрел бы на него бессмысленно-голубыми глазами, Чпония – шептался бы с соседками, а Татищев выпрямился бы в аристократичном презрении.Ничего же не было святого – в тотальной иронии и стёбе, вообще присущем КВНщикам. Когда украинская ракета сбила российский «Ту-154» над Чёрным морем, они даже рискнули выйти на сцену с каким-то диалогом («А разве у Украины есть ракеты?» – «Да. Три. Теперь две») – не рискнули даже, просто не сообразили – а что тут такого… Был некоторый скандал, конечно. По крайней мере, жюри покривилось и снизило баллы…Спускался вечер. Несмотря на то, что темнело сейчас поздно, – начинала разливаться какая-то хмарь, подобие тумана скопилось в низинах, и многие встречные уже включили подфарники: галогеновые лампы в иномарках висели едва ли не на самой нижней кромке, а потому их свет бежал по асфальту, как по воде. Одна из самых сложных развязок. И сплетения дорог, эстакады – будто некто хлестнул трассой, как кнутом.Во всяком случае, Лёша, заматеревший после университета в какой-то гоп-среде (теперь «Лёха» шло ему куда больше), притащил в жизнь Кирилла лубочно «мужицкие» радости, которые… От которых прежде тот плевался, да и сейчас принимал не очень. Поход в «сауну» можно было считать первым «пробным шаром»; к предложениям же выпить водки Кирилл и вовсе относился с содроганием (буквально: его сотрясал приступ внутренней дрожи, откуда-то от пищевода к плечам, на секунду начинавшим вести себя вполне по-цыгански).Лёха щёлкал пультом, и вдумчиво остановился на ночном эфире РенТВ, где в якобы интригующей, а на деле – дешёвой – туманности вертелись голые тела: актёры старательно балансировали на грани порнографии; плескались груди в автозагаре; там, где участвовало белое кружевное бельё, пересвечивался кадр. Запиралось на ключ метро. Редел поток раскалённого МКАДа. Бежала жизнь, бежала жизнь.

Игорь Викторович Савельев , Игорь Савельев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Сентиментальная проза / Современная проза