Не сотвори себе кумира

Для Бышовца, говорит Севидов мне, вопрос стоит очень остро: он привык тренироваться с прохладцей, полагаясь на вдохновение и талант, а с возрастом, увы, надо работать на тренировках все больше и больше. Все на футболе должно сочетаться: раз — обвел двоих-троих, раз — рванулся в открытую зону, раз — в одно касание откинул мяч партнеру, раз — пристопорил, задержал мяч, а потом длинным пасом перевел игру на другой фланг. Играть надо сложно и просто, просто и сложно...

Таково видение футбола у тренера Севидова. Если, конечно, такую игру есть кому осуществить. И таков его подход к игрокам — доброжелательный, но предельно требовательный.

Севидов считает также, что классная футбольная команда должна состоять из гармоничного сочетания игроков разных школ. В противном случае ей грозит опасность монотонной игры, вне зависимости от того, играет она быстро или медленно. Даже если город или республика располагают своей собственной школой футбольного мастерства и школа эта, казалось бы, обеспечивает нужды данного футбольного региона, в команду мастеров, которая на ней базируется, по мнению Севидова, следует вливать «свежую кровь». Севидовское понимание селекции предполагает необходимость присутствия в команде хотя бы одной пятой игроков других школ.

Это стратегия. Тактические же принципы игры, примененные в конкретных условиях киевского «Динамо» 1971 года, были таковы. Соперник отдает инициативу, «Динамо» атакует большими силами. Но не навалом, не надсадно, не монотонно, а мягко разыгрывая мяч по всей площади поля. И внезапные, как выпад, как укол, включения сверхскоростей. Соперник активно борется за середину поля? Тут тоже есть варианты. «Встречный бой». Либо — временами — сознательный проигрыш этой зоны и вручение судьбы игры защитникам. Ибо это, конечно, риск — умышленно задержать в центре поля большие силы, предоставив четырем защитникам и одному полузащитнику справиться с пятью-шестью соперниками. Но если им удается отыграть мяч вперед неожиданно и остро — в центре поля мгновенно вздымается и накатывается на чужие ворота мощная и широкая волна контратаки. Не одним-двумя нападающими — пятью-шестью. Такая контратака — намеренно оставленными впереди большими силами — еще одно грозное оружие чемпиона. Так в течение одного сезона славящийся своей добротой тренер-«деспот» Севидов превратил своих подопечных в команду гибкую, владеющую едва ли не всеми формами игры, в том числе и той, что требует порою отхода большинства игроков в защиту.

И тут еще необходимо сказать, что Севидов и его игроки — не копиисты. Это наша игра, отечественная, то есть не английская, не бразильская, не испанская, не итальянская.

Я уже писал о том, что Севидов начал перестройку игры киевского «Динамо» с реорганизации действий защиты. Одним из ее результатов было приглашение в сентябре в сборную СССР двух игроков этой линии — молодого Матвиенко и тридцатилетнего Соснихина, причем если Матвиенко в 1971 году уже побывал в сборной, то Соснихин получил приглашение после многолетнего перерыва. Не подумайте, однако, что я фетишизирую выбор тренеров сборной. Отнюдь нет. Но если в 1967—1968 годах, когда киевляне были чемпионами СССР, из числа их защитников в национальную команду никого не брали, а в 1971 году пригласили сразу двоих, то кое о чем этот факт все же говорит. Или возьмем того же Соснихина. В последние годы он славился главным образом неспортивным поведением, вспышками грубости. А в 1971 году его тонкая, спокойная, рассудительная игра буквально цементировала всю линию обороны. Но ведь футболисту тридцать лет, он на излете карьеры — каковы же причины подобной метаморфозы? Способной, кстати сказать, продлить период активных выступлений самого Соснихина.

Все три его партнера по линии — Матвиенко, Доценко, Решко — молодые игроки. И запасные Журавский и Белоус — тоже. Соснихин часто играл позади всех, по обстановке подстраховывая каждого, кто почему-либо выпускал с мячом своего подопечного. Он почувствовал ответственность за игру всей линии и ее контакты с вратарем Рудаковым. А в принципе у него ведь были и класс, и техника, и тактическое чутье. И коль скоро в нем наконец-то проснулся, возродился игрок той киевской школы, которая дала советскому футболу Лобановского, Каневского, Бибу, Базилевича и т.- д., а затем Мунтяна и Бышовца, то и незачем ему было уже «рубить», «косить», замахиваться на соперников кулаком. И вскоре игра у него пошла действительно тонкая и красивая, ибо в защите можно играть тонко и красиво, есть у этой линии такая эстетика. Изменились вскоре и полузащитники Медвидь и Трошкин, в прошлые годы то и дело впадавшие на площадке в истерию.