Читаем Не сотвори себе кумира полностью

Судейская практика, к сожалению, слишком часто затемняет это очень важное свойство спорта. «Как вы не можете понять, — раздраженно кричал в трубку судья, звонивший мне из другого города, — что трое-то были уже выдворены с поля! Удалить еще четверых — значило сорвать матч!» Он говорил об этом так, словно футбольный матч — это самоцель, и его необходимо во что бы то ни стало продолжать, даже если он не имеет уже никакого отношения к спорту.

Между прочим, с того самого матча в тяжелом состоянии увезли в больницу известного форварда Бубукина, который сам правил не нарушал никогда. Интересно, что чувствовал он, когда упал, сраженный сзади злым ударом по опорной ноге? О чем думал, размышлял он в те несколько минут, на протяжении которых лежал в сторонке, за чертой поля, в ожидании врача? Каким мыслям предавался, когда Носилки втолкнули в машину, В кабину вскочил санитар.

А знаем ли мы, что думал в такие же минуты Г. Федотов? Нет, увы, никто из нас не может сказать об этом в точности ничего. Но разве в восклицании, которое вырвалось у моего собеседника во время его рассказа о Симоняне, разве в этом вырвавшемся в сердцах: «Эх, одного лишь себе простить не могу!» не послышалось, что нынче, по зрелому уже размышлению, он готов был бы претерпеть, пережить все, что вытерпел и перенес Симонян, ради такой, как у Симоняна, нравственной спортивной репутации! Тем более что нынче, по прошествии четырнадцати-пятнадцати лет с тех пор, как они играли с Симоняном вместе и в «Спартаке», и в сборной СССР и пользовались, в сущности, одинаковой любовью и уважением у любителей футбола, нынче из-за тех двух несчастных годков, когда нервы у него стали «рвать повода», он отодвигается в памяти тех же любителей футбола все дальше и дальше, тогда как Симонян, напротив, с каждым годом (как и Федотов, П. Дементьев, Пайчадзе, Бесков, Месхи, Метревели, Лобановский) все прочнее и прочнее утверждается в истории советского футбола, в славной когорте его легендарных рыцарей.

Да, смелость игрока — это вовсе не ответный удар по ногам.

Должен покаяться: в течение трех или четырех лет я видел в лице одного молодого форварда (и нынче выступающего в высшей лиге, а иногда и за сборную СССР) истинного преемника наших рыцарей футбола. Видел бы его в этом качестве, наверное, и поныне, если бы не случайный разговор с одним из тренеров, в котором я обратил внимание своего собеседника на то, что игрок этот при сравнительно малом росте нередко красиво забивает мячи головой, выпрыгивая подчас на мяч гораздо выше иных высокорослых защитников. И когда я сказал, что игрок этот умеет исключительно точно выбирать место перед воротами, а кроме того, обладает удивительной для его роста прыгучестью, мой собеседник усмехнулся, а потом спросил, не приходилось ли мне в эти моменты наблюдать за происходящим в бинокль.

— В бинокль? — переспросил я. — Зачем же?

— О, вы пропускаете довольно интересный, я бы даже сказал, весьма характерный для современного футбола момент, — ответствовал тренер. — Ибо хоть игрок этот действительно не отвечает ударом на удар и безропотно поднимается с земли, даже не взглянув на своего обидчика, — все это не более чем камуфляж, предназначенный для судей. Словом, понаблюдайте как-нибудь за его действиями в штрафной площади соперника в бинокль, и, ручаюсь, вы увидите нечто новое и любопытное.

И правда, я это увидел: пользуясь полным доверием арбитров, мой «рыцарь» перед собственным прыжком очень ловко придерживал руками стоявшего рядом защитника, придерживал его за мгновение до того, как тот собирался выпрыгнуть на мяч и тем самым получал еще отменную опору для собственного взлета. Так однажды на моих глазах он «перепрыгнул» самого Шестернева, славящегося, как известно, прекрасным выбором позиции, высоким и точным прыжком, отличной игрой головою! Но все это происходило настолько быстро и незаметно, что фоторепортер, которого я попросил как-то заснять этот момент и который в течение нескольких месяцев пытался его уловить, лишь однажды сумел сделать снимок, на котором нарушение правил запечатлелось более или менее рельефно. Да толку что? Свои незаконные прыжки наш «рыцарь» продолжает делать и по сей день.

Словом, похоже, что в футболе сложилась обстановка, чем-то напоминающая положение в другой игре — в водном поло, где спортсмен, не умеющий нарушать под водой правила — просто не игрок! Несмотря на то, что всесоюзная коллегия судей из года в год уверяет нас, что уровень судейства повышается[14], я думаю, что процесс этот развивается как раз наоборот — негативно. Пожалуй, даже само понятие о правилах футбола настолько затемнено, что мало кто знает уже, что этими самыми правилами разрешено и что категорически возбраняется. Убежден, что поветрие это — грубость, грубость и еще раз грубость! — занесено в наш футбол извне, из практики официальных международных турниров, где «сеча» подчас идет, как говорится, на самом высоком уровне.

Перейти на страницу:

Все книги серии Спорт и личность

Похожие книги