Не спи под инжировым деревом

На этом моменте я не на шутку испугался, что с Зарифой что-нибудь приключится и нам придётся вызвать «Скорую помощь». Она, видимо, сама это почувствовала, потому что заземлилась, положив руку на голову Бахрама, и продолжила уже более сдержанно:

– Знаешь, так гадко мне стало. Я несколько лет там проработала, исправляла всю лажу, которую они делали, оставалась допоздна. Перечитала всю их библиотеку по дизайну! И тут приходит это чучело, не имеющее даже самых примитивных знаний, приходит на позицию директора, а я так и буду продолжать получать свою нищенскую зарплату, которую мне при знакомых даже озвучить стыдно?!

– Это возмутительно. Надеюсь, ты выдрала ей все волосы, а потом пошла к шефу и плюнула ему в лицо!

– Почти так я и сделала, – мрачно сказала Зарифа. – Я ей сначала говорю: «А что за рокко-барокко стиль такой?» Мало ли, может, она просто пошутила. Она на меня посмотрела таким взглядом высокомерным, как на идиотку малограмотную, и руками мне так показывает: «Беля дяааа, с завитушками такой, зярзибонский». И вот тут я взорвалась. Сказала ей: «Если бы ты вкачала себе силикон не в губы, а в мозги, ты бы, может быть, знала, что есть два разных стиля – рококо и барокко, а РоккоБарокко – это такой итальянский дизайнер одежды».

– Правильно всё сказала! – одобрила мама, которая, по всей видимости, уже успела один раз насладиться этой историей. – Вот стерва!

– А она как начала орать: «Я лучше знаю, я в Италии четыре года училась, будут мне указывать всякие». А я говорю: «Ты работать ртом в Италии училась, гламурная овца, а не дизайну, тебя обманули». Встала и пошла к шефу, она – за мной, красная вся, орёт там что-то. Ну я ему сказала всё, что думаю. А этот придурок такой: «Она в Италии училась, мне её рекомендовали как хорошего специалиста». И показал её работы. Я говорю: «Но это же говно!» И все ошибки перечислила – вот здесь не то, там неграмотное решение, тут… Прямо пособие: как делать не надо! Он вроде как растерялся и говорит: «Но она считается очень хорошим дизайнером. Она филанкясу[26] делала, другому филанкясу делала…» А я для себя уже всё решила, поэтому уже конкретно докопалась до неё и сказала: «Известно, что она филанкясу делала такими-то губами». И всё. Написала заявление об уходе. Уф. Она ещё долго там орала у него в кабинете. А я собрала вещи и ушла. Шеф меня даже не пытался остановить. И это после всего, что я для фирмы сделала.

– Правильно, – важно сказала мама, – откуда ишаку знать, что такое шафран?

– Что ты теперь будешь делать? – спросил я.

– Будет новую работу искать, что будет делать, – ответила мама вместо Зарифы.

– Ага, разбежалась! Знаю я их работы. Та же самая нищенская зарплата, обещания поднять её и это их любимое: «Уйдёшь домой, когда я скажу». И я ещё не забыла прошлое лето, когда в жару сорок пять градусов у нас неделю кондиционеры не работали, а нас не отпускали, даже когда я получила тепловой удар и заблевала им весь офис! Всё! Хватит с меня! Я буду работать сама на себя! – Выдав эту декларацию независимости, Зарифа заметно расслабилась и присела на диван, вперившись нежным взглядом в Бахрама.

– Как ты будешь работать на себя? – предсказуемо начала зудеть мама. – Кто тебя знает? Тебя обязательно обманут. А налоги? Устройся на работу, будешь стабильно получать зарплату…

– Мама, – произнесла моя сестра тихим, но каким-то страшным голосом, – ещё одно слово, и, клянусь, я стану содержанкой у какого-нибудь богатого мужчины.

Мама ахнула и схватилась за сердце, как в дешёвой театральной постановке, но, удивительно, больше ничего не сказала, а удалилась на кухню.

– Ну давай рассказывай, с тобой что случилось? – повернулась ко мне Зарифа.

– Что случилось? Со мной? – неумело изобразил я непонимание.

– Ты, как пришёл, стараешься казаться нормальным.

Мне пришлось поведать Зарифе о вероломстве Сайки и коварстве Ниязи.

– И знаешь, что самое мерзкое? То, что я воображал, будто он всё это делает потому, что я ему понравился, а теперь я думаю, что он просто хотел изолировать меня от общества, и главным образом от общества Сайки, а самое мерзкое то, что меня это огорчает!

– Тебя огорчает то, что ты ему не нравишься? – подвела итог Зарифа и вскинула одну бровь. Не знал, что она так умеет. – А Сайка?

– Её я вообще понять не могу!

– Ну и плюнь на неё. Она просто дурочка. Что там понимать? – Такая агрессия стала для меня неожиданностью. Моя сестра раньше не высказывалась против Сайки. – Ты должен верить Ниязи.

Вот теперь я не мог поверить даже своим ушам. Этот божок хаоса что, и Зарифу успел обработать? Недаром мне показалось подозрительным, как они тогда шушукались.

– У меня вся жизнь наперекосяк пошла с тех пор, как я с ним познакомился!

– О, правда?