Не страшные страшные рассказы

Долгие разговоры вечерами с матерью, вечное «Ты пойми: мужикам от тебя только одного и надо. Ты девочка хорошенькая, свежая, неопытная…» Долгие недобрые мысли: когда же это кончится, когда она замолчит, когда прекратит называть её девочкой, когда заткнётся, наконец, навсегда. И она замолчала навсегда. Они замолчали: полетели как-то на Сахалин, к родителям отца, а вертолёт упал. Прислали два запечатанных гроба, содрали кучу денег в бюро ритуальных услуг, и она осталась одна в шестнадцать лет. Правда, вовсе и не одна она осталась: обнаружился двенадцатилетний бойкий брат. Нет, он, конечно, и раньше был где-то поблизости: устраивал взрывы в детской, воровал её фен для модели вертолёта, утром жевал кашу за тем же столом, что и она. Но юная Аня его не замечала, им всё мама занималась и отец. Также как и трёхкомнатной квартирой, в  которой постоянно нужно было что-то мыть, протирать, пылесосить, стирать, чинить, за которую нужно было платить неизвестно из каких средств…

3

Трамвай тряхнуло, её дёрнуло вправо, влево, толчок отозвался болью в груди и шее,  что ж у неё ноги опять как ватные, чем же он травил её всё это время, чтоб она оставалась с ним! Единственный. Любимый. Ещё месяц назад она так доверчиво прижималась к нему ночью и верила, что всё будет хорошо, что она, наконец, сможет отдохнуть после пятнадцатилетней гонки.

4

Родители оставили немного денег, машину, которую помог продать дядя Женя, мамин дальний родственник. Но это было в начале девяностых, когда деньги обесценивались каждый день. К тому же Сашку надо было воспитывать, без постоянного внимания он отбивался от рук. Школу  Аня кое-как закончила, после школы устроилась в районную библиотеку, помощницей. Довольно быстро стала заведующей: люди бежали от низкой зарплаты, которую ещё и выплачивали с задержками. Закончила институт заочно, научилась подрабатывать написанием рефератов и курсовиков, потом устроилась в крупную академическую библиотеку.

С мужчинами ей по-прежнему не везло. Ни один её роман не продлился дольше двух месяцев, да никого из них она и не любила. Как-то просто получалось так, и всё. Встретила Сергея на дне рождения подруги, сходили в кино, в кафе, погуляли немного и разошлись. Потом ещё были Антон, Слава и другой Сергей. А потом она решила: хватит. Не судьба, так не судьба. Сашка выучился, окончил институт, нашёл хорошую работу, привёл в дом Иру – жену. И как-то так получилось, что их общая гостиная вдруг перестала быть общей комнатой. Потом на кухне стало как-то неуютно сидеть вечерами за чтением, потому что все места сразу были заняты домовитой хозяйственной Ирой, и незаметно Аня привыкла проводить почти всё время в своей тринадцатиметровой спальне, потом Ире потребовалось место в гостиной, и в эту же спальню были передвинуты Анины три стеллажа с книгами, потом Саша пришёл и, краснея, стал говорить что-то о том, что вот он прикопил денег, и теперь, если Аня огласится, он купит ей отдельную комнату в удобном районе, и даже больше площадью, потому что они с Ирой подумывают о ребёнке…

Она вспылила, накричала, напомнила, что полквартиры по закону принадлежит ей, и в доме начался ад. Ира оказалась опытной и умелой скандалисткой, и каждый раз умудрялась ткнуть в самые больные места. А однажды загнала её в угол в ванной и зло прошептала на ухо:

– Ты свою семью завести не смогла, мужика у тебя нет, тебе чужое счастье поперёк горла. Кто на тебя польстится-то, кошка мокрая.

Аня посмотрела на себя в зеркало и заплакала. Тридцать один год! Морщинки у глаз и в уголках рта, худая, нездоровый цвет лица от постоянной возни в книжной пыли, тонкие какие-то серые  волосы неаккуратно заколоты в пучок, сутулая спина, худенькие плечи и бёдра, грудь неплохая, вот разве только грудь и стройные ноги, правда, тощие, как макаронины. Кому она нужна такая?

И тут появился Фёдор. Она изучила затребованный список книг, статей и публикаций, посмотрела карточку читателя, удивилась странной фамилии Воршуд, оторвала глаза от монитора и удивилась второй раз: это был не профессор, да даже и не мужчина средних лет, первое впечатление – мальчишка: высокий, смуглый, кудрявый, с широкой улыбкой на странном лице. Описать это лицо всё равно было бы невозможно, как она ни старайся. Вот если только глаза – тёмно-серые, внимательные и полные живого интереса к жизни.

– Вот эти я могу Вам выдать сейчас. Эти две на руках. А всё остальное – фондовые, только в читальном зале. Кроме, двух статей: здесь нужен спецдопуск.

– Я знаю. И мне бы хотелось начать именно с них. – Он протянул ей бланки, и она ещё раз удивилась, увидев широкую рабочую кисть с длинными уплощенными пальцами и настоящими мозолями на ладонях.

– Тогда пойдёмте, –  сказала она и машинально нажала кнопку «Сведения о читателе»:  Фёдор Воршуд – какое раскатистое имя. Год рождения – 1979. Так и знала – моложе её на целых два года. И почему-то ей это было неприятно.