Не суди по оперению

Алекс не знал своих бабушек и дедушек. Родители отца умерли до его рождения, а родители матери не подавали признаков жизни после размолвки столетней давности. Он никогда не ездил на лето к «бабуле и дедуле». У него не было ни дедушки, который научил бы его копаться в саду, ни бабушки, которая научила бы его печь пироги. Хорошо, наверное, их иметь. С ними должно быть спокойно.

Максин, с ее харизмой, чудачеством, ребячливостью, доброжелательностью и оптимизмом, наверняка позволит ему провести ночь как следует, он в этом уверен.

Алекс с нежностью смотрел, как она достает из своей огромной сумки какие-то вещи. Она это заметила.

– Что такое? У тебя какой-то странный взгляд. Только не говори, что ты принял диазепам!

Алекс опустил глаза.

– Да ничего такого.

Максин понимающе улыбнулась.

– Тебе нравится здесь, да?

– Точно.

На сей раз ей не удалось прочитать его мысли. Он испытывал от этого смешанное чувство гордости и разочарования. Но может быть, она только сделала вид, чтобы его не смущать. Молодой человек вздохнул. Старая дама, несомненно, оставалась для него загадкой.

Максин продолжала обустраиваться. Достала небольшую косметичку и будильник с заостренными стрелками, который поставила на необтесанный пень, служивший тумбочкой.

– Ты смотрел фильм, где мужчина и женщина в гостинице вешают простыню посередине номера, чтобы отделиться друг от друга?

– Что-то припоминаю. Кажется, да, но не знаю, как он называется.

Он нахмурился и продолжал:

– Терпеть не могу искать названия фильмов. Тратишь на это часы.

– Я тоже. Но это название вертится у меня в зубах.

– Вы уверены, что не помните ни одного слова?

– Лучше не придумаешь, как спрашивать название фильма у больного Альцгеймером.

Алекс сгорбился, а глаза стали грустными.

– Простите, я забыл.

– И хорошо. Это значит, что ты не считаешь меня больной, и мне приятно. А все потому, что я отлично выгляжу и у меня нежный цвет лица. Да и стройная фигура имеет значение.

Он улыбнулся, видя, как Максин достает пудреницу, чтобы навести красоту. Она умело провела пару раз по лицу пуховкой, заговорщицки улыбнулась зеркальцу и, захлопнув пудреницу, добавила:

– Я удивлена, что ты знаешь этот фильм. Ты чертовски хорошо подкован в кинематографии.

– Большой плюс при депрессии, что у тебя куча времени, чтобы смотреть телевизор.

– Сделаем так же?

Алекс огляделся.

– Но здесь нет телевизора.

– Я не про телевизор, я предлагаю тебе сделать так же с простыней, как в фильме?

– И так нормально, Максин, думаю, я смогу сдержать свой пыл.

– Говори за себя! А я ничего не обещаю, – ответил она, подмигнув.

Алекс застыл, наполовину испуганный, наполовину развеселенный.

– Да я шучу! – воскликнула старая дама, расхохотавшись.

Алекс облегченно вздохнул, и Максин продолжала:

– Итак, молодой человек и молодая женщина в одном номере… Что подумает администратор?

– Что это бабушка и внук.

– О, как это грубо. Ты знаешь, кто такие штрейкбрехеры? Так вот, ты – штрейкбрехер.

И она бросила на него один из ее фирменных грозных взглядов, а затем продолжила разбирать вещи. На пне-тумбочке уже не осталось места для ее бесчисленных вещиц. Максин огорченно вздохнула и стала смотреть, куда бы сложить все, что держала в руках. Оглядев юрту, она уставилась на один из сундуков, покрытых геометрическим узором. Затем направилась к самому маленькому из них и опустилась на колени, почти скрипя суставами.

Алекс, наблюдавший за ее действиями, увидел, как в тот момент, когда она открывала сундук, на ее лице появилось странное выражение. В первый момент он не мог определить, что оно значит. Она вытаращила глаза и открыла рот от изумления и радости. И тогда он понял. Он видел такое же выражение лица у соседского мальчишки, когда подарил ему свою старую коллекцию машинок. На лице Максин отражался искренний детский восторг от подарка, тот восторг, из-за которого сделавший его взрослый чувствует себя супергероем.

Алекс задумался, что же такое может лежать в сундуке. Пачки денег? При их везении вполне вероятно, что предыдущий постоялец юрты был рассеянным мафиози, забывшим добычу после своей махинации. Он вернется за ней, но будет поздно – Максин уже спустит деньги в казино. Из мести они будут ее пытать. Алекс уже видел себя привязанным к стулу, а психа мафиози – тисками выдирающим ему зубы.

Максин вынула большой отрез красной ткани. Да, в сундуке наверняка лежали деньги. Из-за открытой крышки Алекс не мог толком разглядеть его содержимое. Затем в руках старой дамы оказалось нечто вроде золотой цепи. Еще лучше. Мафиози, видимо, был еще и сутенером.

Пальцы Максин нежно погладили иссиня-черный мех, перебрали нитку белого и голубого жемчуга. Зачем этому мафиози жемчуг? Может, он был в моде среди воров? Грабитель на заправке был одет обыкновенно, если не считать балаклаву. Быть может, главари банд организованной преступности носят золотые цепи, жемчуга и меховые шубы? Ведь надевают же их рэперы.