(не)свобода

Олег предложил Саше подождать его в коридоре, но та молча вышла из редакции, разве что дверью не хлопнула. Олег вздохнул и направился в кабинет, занятый отделом культуры. За столом на фоне обклеенной стикерами пробковой доски сидела завотделом Варвара Шпаликова и бойко перестукивала по клавиатуре, воспроизводя не то Римского-Корсакова, не то Берлиоза.

– Олежа, у меня к тебе будет просьба, – с ходу, без приветствия и вступления, начала она.

Став «репортером без стола», Олег подрядился писать сразу для нескольких редакций. Выходило забавно: однажды в коридоре он столкнулся лицом к лицу с редакторами политики и культуры, и оба бросились давать ему задание. Впрочем, по большей части всё равно занимался зрелищами: судами и театром.

– Вы по поводу обысков в театре Шевченко, Варвара Дмитриевна? – с надеждой уточнил Олег. Раз уж Саше не поручили, то, может быть, он…

– А? О, нет, там опять какие-то разборки внутренние, – отмахнулась редактор. – У меня есть кое-что поинтереснее.

Шпаликова (она просила называть себя по фамилии) извлекла из принтера свежую распечатку и передала Олегу. Со страниц на него глянули унылые глаза режиссера Черновдовина – ранее популярного в либеральных кругах артиста, а теперь доверенного лица муниципального депутата района Замоскворечье. В новости говорилось, что Черновдовин занимается съемками сериала и постановкой спектакля по Достоевскому.

– Сегодня предпремьера. Пойдешь? – И, не дожидаясь ответа, протянула Олегу картонку. – Держи.

Олег повертел в руках пригласительный со скверно пропечатанным текстом и спросил с ноткой надежды:

– Варвара Дмитриевна, а может, все-таки Шевченко? Обыски в театре – это же дичь, такое в первый раз с Союза, наверно, и даже если это такая формальность…

– По этому поводу не знаю, – отрезала Шпаликова, возвращаясь к монитору. – Звучит интересно… Но когда они придут туда с обыском, не знает никто ж? А вообще – это к Васильичу, он лучше подскажет.

Олег кивнул и вышел из кабинета, пряча в карман скрученную в трубочку распечатку и пригласительный.

– Это что там у тебя?

По коридору шла Элина Свечева – глава отдела судебной информации, с каре, крашенным медью, в больших черных очках и джинсовой юбке, которая едва доставала до покрасневших коленок. Элине было едва за тридцать, но материалов она выдавала больше, чем, кажется, любой сотрудник редакции.

– Привет. Это… театральное.

– А-а-а. Серьезные штуки, – сказала Элина, нарочито плохо замаскировав иронию. – Ты про театр Шевченко слышал?

– Угу.

– Надо быть готовым к тому, что они не только гендира задержат, но еще кого-нибудь. Будь на подхвате, ок? – и, не дожидаясь ответа: – А что за девочка с тобой приходила?

Олег вкратце обрисовал Сашину ситуацию и их фиаско в кабинете Васильича.

– Вы не в самое удачное время зашли – он только сегодня согласился не выставлять свою кандидатуру на главреда, – улыбнулась Элина. – Рвал и метал утром. Лучше бы через пару дней… А знаешь что? Я сама с ним поговорю, а пока можешь кое-что мне пообещать?

– Что именно?

Элина глянула на него поверх солнцезащитных очков и перестала напоминать стрекозу.

– Не делайте с Сашей никаких глупостей, ОК? Не надо лезть на рожон, чтобы что-то кому-то доказать. Договор?

Договор-то договор, только кто сказал, что у него получится уговорить Сашу, подумал Олег. Но вслух этого не сказал.

Дул теплый ветер, когда Олег выбрался из редакции. Саша его все-таки дождалась – и сейчас задумчиво курила на крыльце. Олег ожидал, что Саша выдаст какую-нибудь трехэтажную конструкцию, – но она лишь оглядела урну, облепленную черными пятнами от бычков, и твердо сказала:

– Буду бросать курить. Второй раз. Теперь уже серьезно.

Вишня с кислинкой и теплый ветер. Сейчас она уйдет – и дальше что? Увидятся ли они еще когда-нибудь, раз уж дело не выгорело?

– Прости, я не думал, что он так…

Саша улыбнулась. Улыбка у нее была легкая, но быстро исчезавшая. Она как-то научилась быстро скрадывать ее: раз – и вот уже серьезная, насупившаяся, ногами быстро проматывает асфальт.

– Всё ОК. Он из тех чуваков, которые держатся за старое, даже когда все вокруг понимают, что это старое уже не вернуть.

– Ты не всё о нем знаешь, – сказал вдруг Олег. – О Васильиче.

Саша обернулась.

– В каком это смысле? Он к стажеркам подкатывает?

– Да нет. Помнишь историю, как генерал СК приказал одного журналиста вывезти в лес за его расследование и закопать, если он не откажется от публикации?

Саша наморщила лоб, пытаясь где-то в тысячах просмотренных новостей за последние годы обнаружить ту самую единственную строчку, которая, встретившись в ленте, ужасает первые минут пять, пока ее не сменит следующая.

– Ну…

– Так вот, этим журналистом был Васильич.

– И, наверно, эта поучительная история должна доказать, что мне стоит прислушаться к этому твоему Васильичу и не делать журналистскую, блин, работу? Только потому, что дядя с погонами ему устроил вечеринку в стиле девяностых?

Олег вздохнул. Саше хотелось мести – и чем быстрее, тем лучше. А он средствами для мести ее обеспечить не мог.