(Не)сводная, или Маша для Медведя

При мысли о матери с губ срывается горький вздох. Никак не могу решить, что делать дальше. Конечно, какое-то время у меня еще получится скрывать правду. К счастью, мама в своей Индии так увлеклась самокопанием, что не досаждает звонками. Но ее поездка закончится рано или поздно. А когда она узнает, что я натворила…

Нет, нельзя об этом думать! Трясу головой, отгоняя волнующие мысли. У меня ведь всегда получалось с ней договориться. Вот и сейчас надо надеяться, что все как-то решится. В конце концов, я совершеннолетняя! И могу учиться там, где хочу.

Хмыкаю в ответ на собственные мысли. Делов-то всего ничего: убедить маму, что в Петербург меня привела исключительно любовь к учебе. И ее бывший муженек тут совсем не причем. Как и мой сводный братец.

Вот только он, похоже, мою ухмылку трактует по-своему. Сердито сдвигает брови, вытягивая меня вслед за собой на парковку у больницы.

– Думаешь, это смешно?! – садясь в машину, спрашивает Глеб, видимо, все еще надеясь услышать подноготную нашей с мамой жизни.

– Думаю, это личное! Ты так не считаешь? – смотрю на него исподлобья, настроенная более чем воинственно.

Если придётся отстаивать свои границы, значит, будем воевать.

Глеб коротко окидывает меня взглядом и заводит машину. Его движения немного нервные, что выдает раздражение, которое мужчина пытается скрыть. Он резко переключает передачи и, кажется, больше вообще не смотрит в мою сторону. А я, хоть и уставилась в окно, не могу понять, куда мы направляемся.

Медведев отмалчивается, только я чувствую, что это всего лишь затишье перед бурей. Воздух наполнен таким напряжением, что от моего сводного братца впору прикуривать.

И ясно, что мирного разговора можно не ждать.

– Черт! – Глеб внезапно с силой ударяет по рулю и резко тормозит.

– Рогатый-то тут причём? – и кто меня только дергает за язык? Вопрос, видимо, делает свое дело.

Мужчина разворачивается и, не мигая, смотрит прямо в глаза. Напряжение возрастает, и мне становится сложно дышать. В горле все мгновенно пересыхает, и, совершенно теряя разум, я инстинктивно облизываю губы. И это, похоже, становится спусковым крючком.

Рывок – и горячие, безумно вкусные губы впиваются в мой рот, жадно сминая и порабощая волю. Сумасшествие граничит с немыслимым наслаждением. Хочется большего и, главное, чтобы он не вздумал остановиться.

Глеб тянет руку к ремню безопасности, а в следующий момент с легкостью поднимает меня и усаживает на себя сверху. Я обнимаю его за шею, продолжая целовать. Посасываю язык, покусываю нижнюю губу. Шалею от сладкой и мучительной боли, которая растекается по всему телу, когда руки мужчины пробираются под одежду и начинают жадно мять все те места, куда у него получается дотянуться.

Я сильнее вжимаюсь в его бедра и начинаю двигаться, потираясь о скрытую тканью брюк затвердевшую плоть. Глеб глухо рычит, и этот звук сливается с моими собственными стонами, добавляя еще больше жара. Кажется, что в венах пульсирует огонь, и каждое новое прикосновение к моему телу подобно ударам тока.

Отстранившись на секунду, дергаю блузку, почти отрывая пуговицы, и остаюсь в бюстгальтере. На мою грудь тотчас обрушивается горячий взгляд, шарит оценивающе и жадно, а спустя секунду кружевная преграда летит прочь вслед за блузкой.

Раздается очередной рык – и мужчина втягивает сосок в рот, начиная посасывать и ласкать. Его рука скользит в мои намокшие трусики, и я с замиранием сердца задерживаю дыхание.

Приподнимаю немного бёдра, чтобы он смог дотронуться до меня, всхлипываю в предвкушении…

Звук свистящих тормозов и следующий удар в машину охлаждают в одно мгновенье, подобного опрокинутому на голову ушату ледяной воды.

– Бл***! Что за ***?

Удар оказывается довольно-таки сильным, и наши лбы сталкиваются. Потирая ушибленное место, я медленно перебираюсь на своё место и в недоумении спрашиваю:

– Это что за ерунда?

– Вот конь! – смотрит в зеркало заднего вида Глеб. – Маш, оденься, этот придурок уже идёт сюда, – он хмыкает. – Даже интересно, как только я касаюсь тебя, всегда что-то происходит. В следующий раз чего ждать? Стихийного бедствия? – нервно бросает мне и выходит наружу.

Я запускаю руку на заднее сиденье и, нащупав блузку, быстро натягиваю ее без нижнего белья. Руки немного подрагивают от испуга. Непослушные пальцы воюют с оставшимися пуговками. Кидаю взгляд в боковое стекло, пытаясь за широкой спиной Глеба разглядеть несправившегося с управлением мужчину.

Сижу тихонечко, как говорится, тише воды, ниже травы, потирая все время лоб. Чего не скажешь о Медведеве. Кажется, что на его рычание сейчас сбежится вся округа. Я, наконец, рассматриваю виновника аварии и понимаю, что дело пахнет жареным. Он оказывает намного выше и шире в плечах самого Глеба. Нагло что-то отвечает, демонстрируя ненужные понты. Пытаясь расслышать их разговор, я кручусь, верчусь, заглядывая в щели.

Неохватная гора мышц, которая поцеловала нам зад, что-то нагло бурчит, пытаясь возложить всю вину на Глеба.

Вот только этого сейчас как раз-таки и не хватало!