Не то время, не те люди (СИ)

Понимая, что ему уносит крышу не от наслаждения, а от заливающей мозг кипящей ненависти, предпочел перевернуть ее на спину и злобно впиться ртом между резко разведенных ног. И было плевать, что он сам же и слизывает подсыхающую пленку собственной спермы, стараясь поласковей убирать все следы. Тщательно отследил ртом каждую буроватую полосочку, мрачно проклиная себя за жестокое обращение с ней. Обсасывал каждый миллиметр, трахая языком, пока его не отпустили огненные змеи гнева и ярости. Ведьма была как натянутая струна, что вот-вот лопнет от напряжения и он начал поцелуями смещаться к коленкам, как в бреду шепча ей очередные глупости.

Она сбила его на полуслове. Он даже подрастерялся, замер, втайне восхищаясь тем, с какой скоростью она вывернулась. Даже позволил опрокинуть себя на спину. Но на отголосках уже затихшей бессильной ярости вцепился в нее руками и зубами, шалея от резкой смены ее настроения. Тут же расслабился, едва ведьма сумела оторвать от своих ребер его ладонь… и принялась ответно крайне робко возвращать ему ласку. Эту руку она ещё стеснялась, но довольно быстро осмелела и вылизывала его плечо с нарастающей жадностью и страстью. Он мог лишь лежать, стиснув зубы, чтобы не начать тоже извиваться и орать, с тихим мычанием подставляясь под неумело-дерзкий язычок и острым зубам, что выдирали из него душу по мелким кусочкам. Он уже примерялся к багровым искусанным губам, раздумывая, сможет ли она принять его хотя бы на треть. Мысль, что ее губы не растянутся сильно, и максимум, что она сможет — это просунуть в свой ненасытный ротик только его почти гротескно раздутую головку, приводили в странное бешенство.

Но ощущение влажных покусываний на самом низу живота отрезвили, как после неслабой пощечины.

Ведьма успела пересесть на его колени и обхватить одной лапкой торчащий член, но от его мягкого удерживания за подбородок только глянула мутными от возбуждения глазенками. Он не мог позволить ей идти дальше, хотя желал всеми фибрами души увидеть, как она, с трудом растягивая губы, будет насаживаться на него, облегая этими же губками член, попробовать, каково там у нее, на влажном юрком язычке, и узнать, насколько ему будет тесно и жарко в ее маленьком горле.

Не мог позволить ей стать одной из безликих шлюх, что он трахал в подворотнях.

Он по-настоящему обезумел, втянув ее в головокружительный поцелуй и подминая ее под себя. Ведьма больше не желала быть покорной, и он интуитивно желал доказать свое господство кричащей и рвущей его ногтями дьяволице, что снова и снова выгибалась, раз за разом даря ему свои оргазмы. Трахал, не давая ни единой секунды передышки, лишь позволяя себе ловить крошки ее дыхания после каждого ухода за край. Вбивался как умалишенный, намеренно отбрасывая жгучую мысль, что может снова навредить ей, что ей-то жить дальше, если снова порвет, не то, что ходить, сидеть не сможет. Каждая новая царапина и укус за драгоценные подарки принимал, теряясь в коконе эмоций и чувств космического масштаба. Кончал так, что неосознанно разорвал зубами кожу на ее шее, и как вампир, высасывал потеки самой вкусной крови до последней капельки, с безумными завываниями намеренно как можно резче толкаясь в нее. Кончил так безудержно, будто не он тут часами втрахивал ее в кровать.

Почему-то сознание медленно уплывало, утягивая его в спасительную пустоту, он и сам не понял, с какого хрена вообще позволил себе уснуть. Но снилась какая-то невнятная непонятная хрень, которую даже описать бы не смог. Хотя даже сквозь сон он чувствовал под собой горяченную, как печка, ведьму, что-то беспокоило его. И сквозь этот же сон, через необъяснимую пелену дичайшей усталости, непонятно как, но почувствовал, как шевелится под ним эта же ведьма, явно в попытках свалить.

Только проснуться нормально было выше сил. Незнамо как, но сумел ухватиться за ерзающее тельце и дернуть на себя. Даже сквозь сон услышал, учуял, как тяжело задышала сладкая сучка, получившая его дубинку на всю длину. Почти наяву услышал, с какими влажными грязными звуками слышались мелкие шлепки кожи о кожу. Так и не сумев выбраться из грез, и дурея во сне, вульгарными мелкими толчками нагло скользил в отлично растянутой под него обжигающей, как жерло вулкана, пещерке, одновременно обещая, что вот-вот откроет глаза и по-нормальному подомнет под себя свою девочку. Изливался в нее, так и не сумев перебороть снова засыпающий мозг. Едва успел кончить, как сознание полностью отрубилось, окончательно погружая организм в долгожданный отдых.

Из темноты его звал тихий шепоток.

Звал по имени, странно растягивая звуки. Просыпался с таким трудом, будто из болота себя вытягивал. Лапами притянул к себе ведьму раньше, чем вообще успел подумать об этом. Мельком успел понять, что спал весьма долго, потому что она успела помыться и зачем-то одеться. Легкий мыльный запах сливался с запахом ее кожи настолько хорошо, что захотел снова сожрать ее всю. Но сил спросонья хватило только ткнуться ей в шею и замурчать.