Не только память

Бозененков прав. Пожалуй, нет в Бирме деревни, где не было бы футбольного поля. Признаком того, что поле не бездействует, служат вытоптанные вратарские площадки. А в Бирме трава растет очень быстро. В жару, как только солнце начнет скатываться к горизонту, в дожди, стоит чуть разойтись тучам, футбольные поля оживают. И сколько бы полей ни было — все равно не хватает. Был бы мяч, игроки всегда найдутся. Но неорганизованный любительский футбол в Бирме не имел до последнего времени широких возможностей — не было квалифицированных тренеров. Ведь в Бирме и по сей день разыгрываются два первенства страны. В классе «А» — только рангунские команды, в классе «Б» — команды других городов. В Бирме нет профессиональных тренеров, нет и профессиональных игроков. Футбол вполне любительский. Все футболисты, даже члены сборной команды, работают в полную силу на других должностях и ни копейки за игру не получают.

— Очень мы все волновались перед играми, — продолжал Бозененков. — Они проходили в Рангуне, и, провались мы, неудобно на улицах показаться. А работал я всего несколько месяцев и видел, как еще много недостатков в игре моих ребят. Но одно сделали — это уже была команда, а не случайное сборище футболистов. Выигрываем в четверти финала у Камбоджи — 3:0. Выигрываем в полуфинале у Южного Вьетнама. А эта команда — чемпион прошлого года, и мы ее победили впервые в истории бирманского футбола. И вот в финале очень драматически проиграли Малайе. И получили серебряные медали. В любом случае это была большая победа. После этого надо было браться за текущие дела — ломать устарелую систему, примитивное отношение к футболу. Хозяйство «футбольное большое, а порядка никакого. Нет медицинского контроля, даже системы розыгрыша четкой нет. Теперь хочу предупредить — не сделайте из моих слов вывода, что работа, которую мы развернули, — моя заслуга. Просто пришло время перемен, и, будь в Бирме не я, а какой-нибудь другой тренер, все равно эти изменения произошли бы. Просто получилось так, что у национального тренера, то есть у меня, сложились хорошие деловые отношения с Ассоциацией футбола и в моих начинаниях мне не ставили рогаток, а, наоборот, поддерживали, чем могли. Ввели медосмотр игроков, наладили нормальное питание во время сборов. Ведь раньше никто не задумывался, как питаются футболисты, как проводят время, каково их здоровье. Затем перешли к более важной проблеме — подготовке молодежи. Ввели новую систему розыгрыша первенства страны. В нем теперь участвуют наряду со взрослыми командами молодежные. И очки за выступления молодежи значат для клуба не меньше, чем «взрослые» очки. Организовали школы тренеров. И не только в Рангуне, но и в областях и национальных центрах. Уже сейчас прошли первые выпуски тренеров. Вот и езжу по стране, провожу методические занятия, принимаю экзамены. Вроде все.

— Постойте, Михаил Григорьевич, значит, в ваши обязанности входит теперь не только тренировка сборной?

— Куда больше, давайте подсчитаем. Тренирую сборную страны. Тренирую молодежную сборную. Заседаю в Ассоциации футбола. Руковожу школами тренеров, курирую футбольные клубы — ну и чем только не занимаюсь. Интересно. Кстати, на днях вышла моя книжка. В два дня раскупили. Первый в Бирме учебник по футболу. Второе издание готовим.

— А что за бои предстоят в ближайшем будущем?

— Сыграли несколько международных матчей. Все выиграли. Теперь нам предстоят очень и очень ответственные игры. Со сборной Китайской Народной Республики. Эта команда сильнее, чем любая в Юго-Восточной Азии.

Следующий раз я встретил Бозененкова после первой г игры со сборной Китая. Бирманцы проиграли, и настроение у Бозененкова было ниже среднего. Правда, играли бирманцы неплохо, но поражение всегда остается поражением.

— Ты мне не сочувствуй, — сказал Бозененков. — Мы еще не все проиграли. Завтрашняя встреча — реванш. Хочешь, поедем на тренировку. Посмотришь на ребят. А завтра приходи на стадион.

Мы оседлали черный «Ваксхолл» и добрались до стадиона имени Аун Сана. Всю дорогу Бозененков не проронил ни слова о завтрашней игре. Говорили о фотографии. Об этом Бозененков может говорить часами. Хорошо, семья у него дружная — ни жена, ни сын не ропщут, что половина зарплаты уходит на аппараты, телеобъективы, насадки, штативы и прочий бесконечный список совершенно необходимых фотографу приспособлений, без которых невозможна нормальная жизнь. Последнее приобретение и последняя соответственно любовь Бозененкова — японский аппарат «Мамьяфлекс» с двойным фокусным растяжением! «Кстати, иду я вчера по Суле-стрит, — говорит с некоторой даже дрожью в голосе, необычной для такого большого и сильного человека, — и вижу — экспонометр. Причем такой, как я давно себе планировал — можно вставить в пазы сбоку и тогда уже можно будет сказать, что моя машина почти полностью экипирована…»

Так и доехали до стадиона. Сторож у закрытых ворот встретил Бозененкова сочувствующей улыбкой. У входа в раздевалку стояли два футболиста — всебирманские герои — Бахадур и Мьин Со.