Не тот муж

— Артемида?

Услышав знакомый голос, я поспешила к нему, но остановилась, осознав, что Николас не звал меня, как мне показалось в самом начале. Он разговаривал и обсуждал меня с кем-то.

— Работа сделана великолепно и… Хорошо. Она великолепна, как ты и предупреждал меня.

Я не дошла до двери совсем чуть-чуть. Я могла потянуть ее на себя и, наверняка сделав это, увидела его померкшую улыбку.

Но вместо этого в моей голове сложилось всё, поразило своими масштабами и отравило, заставив убрать руку от двери.

Повернувшись, я пошла в обратном направлении, невероятно обрадовавшись встреченному по пути дворецкому.

— Мне нужна моя одежда — сказала я, дотронувшись до уголков глаз. — Будьте добры принесите мне ее.

Улыбка пожилого мужчины померкла в ту же секунду, что и расцвела на его морщинистом лице.

— Вашему платью требуется утюг — ответил дворецкий, расправив плечи и как будто бы став выше. — Миледи придется подождать немного.

— Принесите мне мою одежду и сумку немедленно — проговорила я так четко и бесстрастно, как только могла, — если не хотите, чтобы я отправилась в город в таком виде.

После я прошла в спальню, кляня на чем свет стоит вбитое мне в мозги «достоинство». Я бы прекрасно обошлась без него. Но оно было и заставило меня быть вежливой, идти, расправив плечи и не пуститься на бег.

— К черту, ба! — проговорила я, облачаясь в принесенные вещи. — К черту!

Забрав рюкзак из рук дворецкого, я прошла по коридору, преодолела лестницу и вышла в уже знакомый мне холл, ощутив мгновенный укол сожаления. Мне нужно было рассмотреть этот дом, насладиться его видами, звуками и светом, льющимся через витражные ставки, чтобы потом не жалеть ни о чем.

— Это вы?! — бросили мне в лицо, стоило двери открыться, а дверному молотку опуститься с приглушенным стуком. — Так! Так! Так!

Встреча с чопорного вида женщиной обескуражила, заставила отступить и сдержать взметнувшуюся от сквозняка юбку платья.

— Рада что встретила первой вас, а не Николаса.

Ее пренебрежительный взгляд, которым она скользнула по мне, высокомерный тон и даже безукоризненный вид вынудили на какое-то время забыть о подслушанном разговоре.

— Доброе утро, — проговорила я, приподняв подбородок и, к своему ужасу, не узнала собственного голоса. — Это вы мне?

Я услышала не себя в этих двух предложениях, а Аделаиду Георгиевну. Она умела говорить, выключив эмоции напрочь. В ее силах было дать понять, что с ней не получится разговаривать, вести себя и даже думать, как со всеми остальными. Казалось, что ба вселилась в меня в данную минуту.

— Разумеется, я обращаюсь к вам, — бросила женщина, пройдя в холл. — Оставьте свои попытки состряпать вид оскорбленной добродетели.

Она сняла перчатки и бросила их к поставленной на столик сумочке.

— Этим вы не проймете меня.

Мать Николаса прошлась по мне оценивающим взглядом, не забыв покривить губами при этом.

— Чтобы не придумал Николас и, как бы ни очаровался вами, — она остановила взгляд на моих ногах. — Я хочу, чтобы вы знали, что вы не пара ему.

Воцарилось молчание, но оно не продлилось слишком долго. Я решила успокоить ее, но для начала представиться.

— Меня зовут Артемида Павловна Карамзина.

— Вдобавок ко всему она еще и русская!

— А вас? — поинтересовалась я, хмыкнув про себя ее восклицанию.

Не тем она попыталась оскорбить. Ох не тем!

— Герцогиня Грейс Дёрнинг Метуэн Элджерон.

Я кивнула, вполне удовлетворившись сказанным.

— Оставьте свои попытки очернить меня и выставить это брак фарсом — проговорила я, перехватив рюкзак за ручку. — Я прекрасно понимаю это и без вас.

Я вздохнула поглубже, собираясь сказать чудовищные в моей реальности слова, но прекрасно отражающие то, что происходило на самом деле.

— Он был заключен исключительно шутки ради — я взялась за ручку двери, потянув дверь на себя. — Мы разведемся с вашим сыном в считанные дни, не переживайте об этом.

Я посмотрела на появившегося в холле Николаса и растянула губы в жизнерадостной улыбке, едва ли обратив внимание на его потрепанный и бледный вид.

— Всего доброго, миледи.

С этими словами я оказалась на улице и припустила бегом по широкому подъезду, ведущему к выходу с территории Коршем Кут[1] прямо к дороге, где меня уже должно было ждать такси.

— На автовокзал, пожалуйста, — проговорила я и, сев в такси, замерла от внезапно кольнувшего сердца. — Как можно скорее.

Несмотря на указание, я не спешила закрывать дверь. Все смотрела на величественные ворота поместья, что были распахнуты настежь, демонстрируя идеально постриженный газон, аккуратные дорожки и фигуры вдоль них, дышала, как научил Лёня и ждала.

— Мисс? — позвал кэбмен со сквозящим раздражением и даже нетерпением. — Мы ждем еще кого-то?

Мне не были интересны газоны, вазоны, подъезды и сам особняк. Меня интересовал один конкретный человек в нем. Первые вспыхнувшие и, как говорит Люся «приподнявшие» меня чувства отпустили меня, но не исчезли совсем, чтобы выйти из авто и вернуться обратно. Слишком много было сказано и сделано всеми, чтобы забыть и сделать вид, что не произошло ничего.