Не убоюсь я (СИ)

Рассудив, что, может быть, его лицо трудно разглядеть под слоем грязи, он утерся рукавом, а потом даже умылся горстью воды из почти опустевшего бурдюка.

— Вот! — он придвинулся ближе. — Так лучше. Я Финвэ, твой сын. Помнишь?

Татье поняла, что перед ней не тварь, а кто-то совсем другой, но поступила совсем не так, как Финвэ надеялся. Она пробормотала нечто неразборчивое, похожее на ругательство, и, оттолкнувшись от стены, набросилась на Финвэ. Тот понимал, что Татье опасна, но все же не мог до конца осознать, что мать может причинить ему вред. Он промедлил и не успел уклониться. Татье напрыгнула на него, сбив с ног своим весом, и впечатала в стену. Из легких вышибло весь воздух, а в глазах на миг потемнело — то ли от этого удара, то ли от всего пережитого вместе. И пока Финвэ приходил в себя и не мог сопротивляться, Татье принялась изо всех сил колотить его кулаками по лицу, груди и животу. Когда Финвэ наконец сумел собраться под градом сыплющихся на него тумаков, она уже наклонилась, чтобы вцепиться зубами ему в горло.

Но то ли Татье стала слабее, чем была, то ли Финвэ очень сильно возмужал за прошедшее время. Вывернувшись, он скинул ее с себя и повалил на пол. Внутри все сжималось, и Финвэ снова хотелось выть и орать, когда он бил мать, пока та не съежилась на полу, поджав колени к торчащему животу, но иного выхода не существовало. Финвэ не мог иначе перебороть и скрутить ее. Может, он стал сильнее, но сейчас вымотался, еще не пришел в себя после чар хозяина клеток и довольно долгое время питался впроголодь и пил столько, чтобы только не свалиться от жажды. Татье же была сыта и полна сил. Когда она перестала сопротивляться, Финвэ связал ей руки веревкой, оставив свободным длинный конец. За этот конец, будто животное на поводу, он и повел ее дальше по коридорам.

========== IX. Брат ==========

Вдвоем пробираться по туннелям логова Черного Всадника оказалось куда труднее, чем в одиночку. Жалкие крохи еды приходилось делить на двоих, и Финвэ постепенно слабел. Татье же была вечно голодна и все пыталась улучить момент, чтобы наброситься на Финвэ. Она несколько раз перетирала веревку, и тогда снова приходилось драться с ней. А еще она все время выла, рычала или порывалась убежать, и ее возня могла привлечь чудовищ.

Каждый раз, когда они прятались в узких проходах, пережидая, пока твари пройдут своей дорогой, Финвэ зажимал матери рот, а та вырывалась и нещадно грызла его руку. Но Финвэ стискивал зубы и терпел, надеясь, что им повезет.

Примерно половину пути им везло. Но этот путь выматывал Финвэ все больше и больше. Татье вела себя как дикий зверь, хотя и говорила что-то на своем странном языке. Но она была хитрым зверем. Притворялась спящей, чтобы Финвэ расслабился, дожидалась, пока тот устанет или отвлечется на что-то, прикидывалась спокойной и даже изображала дружелюбие — но в итоге все равно нападала или пыталась сбежать. Словом, рядом с ней нельзя было ни на секунду терять бдительность. Текли часы, совершали свой круг по нему невидимые звезды, и Финвэ, как ни старался, становился все более рассеянным от усталости.

И когда он буквально уснул на ходу, Татье снова избавилась от веревки и напала. Он подлетела к Финвэ, выхватила у него из рук дубинку и ударила, метя в голову. Финвэ успел уклониться лишь в самый последний момент, подставив левое плечо. Что-то хрустнуло, сустав обожгло болью.

— Не надо… — глухо выдохнул квендо, но мать его, конечно же, не послушала.

Она снова занесла дубинку для удара, но на этот раз Финвэ прыгнул вперед, проскользнув под ее рукой, обхватил за корпус и, подставив подножку, повалил на пол. Но Татье вцепилась в него, и они покатились по камням куда-то вниз. Татье выронила дубинку и снова дралась руками и зубами, а Финвэ тщетно пытался забороть ее.

Тоннель спускался вниз, к очередной пещере, пересеченной глубокой дымящейся трещиной. Около это трещины Финвэ сумел затормозить, но и мать выпустил. Та вскочила на ноги, и Финвэ попытался подняться тоже, но она ударила его ногой по лицу и снова опрокинула на пол.

— Мама, пожалуйста… — пробормотал он, понимая, что это бесполезно.

Тварь, когда-то бывшая его матерью, приблизилась, наклонилась над ним и протянула руку, чтобы схватить за горло. И в этот момент Финвэ увидел массивную чешуйчатую тушу за ее спиной.

— Сзади! — завопил он, указывая рукой Татье за спину.

Этот жест невозможно было не понять, и она обернулась — но поздно. Гигантская ящерица бросилась и ухватила ее зубами поперек корпуса. Сомкнув челюсти, чудовище принялось мотать головой, все глубже вгоняя клыки в плоть и ударяя жертву о камни. Татье то дергалась, то обвисала в пасти, как тряпичная кукла.