Не учите меня жить !

- А какие у тебя родители? - спросила я, меняя тему.

- Отец - худший из себе подобных. Ужасный человек, как выпьет. А пьет почти все время.

- А мама что?

- Мама ничего особенного не делает. То есть делает, конечно, и очень много, - готовит, стирает, и все такое, но даже не пытается держать их всех в руках. По-моему, просто боится. Много молится. И плачет - плакать мы все отлично умеем, не семья, а толпа плакальщиков. Молится за братьев и отца, чтобы бросили пить и взялись за ум.

- А сестры у тебя есть?

- Две, но обе сбежали из дому, когда были совсем юными. Элинор в девятнадцать вышла за человека, который ей в дедушки годился. Такой Фрэнсис Кэссиди из Леттеркенни.

Вспомнив об этом, Гас как будто немного приободрился.

- К нам на ферму он приходил всего раз - только затем, чтобы попросить ее руки, и, может, я не должен тебе этого рассказывать, потому что ты решишь, что мы просто толпа дикарей, но мы общими усилиями выставили его за порог. Хотели даже собак спустить на беднягу Фрэнсиса, но собаки отказались его кусать. Наверное, боялись подхватить какую-нибудь заразу.

Гас посмотрел на меня в упор.

- Ну что, Люси, должно мне быть стыдно?

- Да нет, - сказала я. - Это забавно.

- Знаю, мы были не очень гостеприимны, но у нас там так мало развлечений, а Фрэнсис Кэссиди такой омерзительный, даже хуже нас. Самый гадкий старик из всех живущих на свете, да к тому же у него, похоже, был дурной глаз: после его визита куры четыре дня не неслись, а коровы не давали молока.

- А вторая твоя сестра?

- Эйлин? Просто исчезла. Никто из окрестных парней ее руки не искал; думаю, их отвел Фрэнсис Кэссиди. Мы заметили, что ее нет, только когда однажды утром на столе не появился завтрак. Понимаешь, было лето, мы косили, поднимались до рассвета, а Эйлин должна была кормить нас перед тем, как мы уходили в поле.

- И куда она уехала?

- Не знаю. Наверное, в Дублин.

- Неужели никто о ней не беспокоился? - изумилась я. - Не пытался найти, догнать?

- Да все беспокоились, конечно. Беспокоились, что теперь придется самим готовить себе завтрак.

- Но это же ужасно, - совсем расстроилась я. Рассказ об Эйлин опечалил меня намного больше, чем сага о Фрэнсисе Кэссиди и брезгливых собаках.

- Люси, - стиснув мне руку, сказал Гас, - я вот ничуть не беспокоился, что придется самому готовить завтрак. Я хотел поехать следом за ней, но отец пригрозил, что убьет меня.

- Ясно, - кивнула я. Мне немного полегчало.

- Я по ней скучал, она была такая красивая, она говорила со мной. Но я рад за нее. Рад, что она уехала.

- Почему?

- Она слишком умная и яркая, чтобы всю жизнь только копаться по хозяйству, а наш папашка поговаривал о том, чтобы выдать ее за одного из двух старых пердунов с соседней фермы. Землю их хотел к рукам прибрать.

- Варварство какое, - ужаснулась я.

- А некоторые сказали бы - выгодная партия, - хмыкнул Гас. Я бросила на него сердитый взгляд, и он поспешно добавил: - Но я к ним не отношусь.

- А что сталось с бедной Эйлин? - спросила я, чувствуя, что от стольких горестей у меня вот-вот разорвется сердце. - Хоть раз она дала о себе знать?

- Думаю, она уехала в Дублин, но мне никогда не пишет, так что наверняка не знаю.

- Как печально, - выдохнула я.

Затем меня пронзило внезапное подозрение, и я вскинула глаза на Гаса.

- А ты случайно не выдумываешь опять? Как с белочками, играющими в азартные игры, и моей соседкой по квартире по имени Элизабет Ардент?

- Нет, - заверил он. - Разумеется, нет. Честное слово, Люси, я никогда не стал бы шутить и выдумывать, если речь идет о важных вещах. Хоть и жалею, что история моей семьи - не сказка. Наверное, для утонченной городской девушки вроде тебя все это звучит странно?

Я ничего странного не находила.

- Понимаешь, мы жили очень уединенно, - продолжал Гас. - Ферма стоит на отшибе, людей мало, кроме соседей, общаться не с кем, так что я лучшей жизни не видел. Свою семью мне было не с чем сравнивать. Много лет думал, что ежедневные драки, крики, слезы и так далее -обычное дело, и все живут, как мы. Должен тебе сказать, что для меня было большим облегчением узнать, что мои предположения верны и что родственники мои действительно ненормальные, как я всегда и думал. Вот тебе, Люси, и весь рассказ о моих корнях.

- Что ж, спасибо за откровенность.

- Я тебя напугал?

-Нет.

- Наверное, у тебя тоже родственники сумасшедшие.

- Вынуждена тебя разочаровать - нет.

- Тогда почему ты так терпима к моим?

- Потому что ты - это ты, а не твоя семья.

- Если бы все было так просто, Люси Салливан.

- Очень может быть, Гас... Гас, а дальше?

- Гас Лаван.

- Приятно познакомиться, Гас Лаван, - сказала я, пожав ему руку.

Люси Лаван, произнесла я про себя. Люси Лаван? Ничего, звучит. А если сохранить еще свою фамилию? Люси Салливан Лаван. Тоже очень неплохо.

- Мне тоже очень приятно познакомиться с тобой, Люси Салливан, серьезно произнес он, отвечая на рукопожатие. - Хотя, кажется, я уже тебе это говорил?

- Да, вчера вечером.

- Но со вчерашнего вечера это не стало менее верным. Пойдем пить пиво, Люси?

- Гм... да, конечно, если хочешь. Ты уже нагулялся?