Не уходи. XIX век: детективные новеллы и малоизвестные исторические детали

— Банкир оставил завещание? — спросил дядя.

— Не оставил, детей нет, жена — единственная прямая наследница.

— Еще вопрос, Митя. Мышечная контрактура и паралич дыхательных путей врач определил. Только это не причина, а результат. Вскрытие делалось?

— Оснований для вскрытия только по заявлению сестры у меня нет. А супруга во вскрытии отказала. Она не простая штучка, у нее дядя действительный тайный советник — крупный в Петербурге чиновник.

Опа! Вспомнились сразу слова Казанцева про монархию, и как удобна ему его собственная «маленькая монархия», а забывают люди, что у медали есть обратная сторона.

— Но я, — продолжил тот, — дал порученье агентам взять, так сказать негласно, в морге кровь у покойного. Вчера доставили. А сегодня с утра я уже передал кровь на экспертизу на химический факультет Университета и еще одному аптекарю гомеопату.

— Две независимые экспертизы — дельно! — похвалил дядя. — А теперь скажи, пожалуйста, что предшествовало смерти? — он пояснил: — Днем предыдущим, вечером.

— Как раз и собирался об этом. Днем предыдущим был поздний обед, а можно назвать — ранний ужин. Муж приехал на него прямо из банка, уже кроме жены были двое гостей — их адвокат и некий господин Богданов — помещик лет тридцати, живущий в соседнем особняке. Жена сообщила, что гости ушли в десятом часу, муж скоро пожаловался на усталость и отправился спать. Вот, собственно, и все скудные сведения.

— Она объяснила, почему отказывает во вскрытии?

— Брезгливо промолвила: «Ах, это гадко, не вижу необходимости».

— Смерть странная... личный врач был у него?

— Вчера уже допросил. Ему тоже смерть кажется странной, хотя, говорит, при разрыве сосудов головного мозга такое может произойти. Сердце у него было в порядке, а вот нервная система в последнее время весьма барахлила. Доктор выписывал ему успокаивающие и снотворные.

— Прислуга что говорит?

— Пристав опросил, но без всякого результата. Там две горничные, живут они во флигеле во внутреннем дворике, а повариха приходящая. Убрали всё после ужина, хозяйка их отпустила часов около десяти.

— А про хозяйку что?

— Молодая, кажется двадцать четыре года, замужем меньше двух лет. Привлекательная даже очень особа. Но вот тех двоих я еще не допрашивал. Адвокат должен вот-вот пожаловать, а через час тот сосед их еще подойдет.

Не успел он это произнести, как помощник без стука проскользнул в кабинет:

— Адвокат в приемной. Прикажете просить?

— Проси.

— Митя, нам, наверное, надо уйти.

— Сейчас у него спросим, если не станет возражать...

Казанцев не договорил, в кабинет вошел высокий сухопарый брюнет лет сорока, назвался и сделал каждому из нас легкий поклон.

— Серж, пересядьте, пожалуйста, туда на стул.

Я освободил кресло у стола генерала, человек быстро занял мое место и обратился ко всем сразу, так что не понадобилось спрашивать разрешение на присутствие.

— Господа, я понимаю цель вызова — смерть несколько странна и подозренья вполне естественны. Готов ответить на любые вопросы, — он посмотрел на генерала, предлагая начать.

— Сначала, хотелось бы о вас лично, если не возражаете, — любезно приступил тот.

— Извольте, не возражаю.

— Вы адвокат покойного или с супругой — их общий.

— Специально это не оговаривалось, но от супруги не было ко мне дел. А по интересам покойного работа велась — в финансовой сфере немало взаимных претензий.

— И судя по тому, что приглашались к ним на ужины в тесном кругу, отношения личные имели хорошие.

— Ну, в знакомстве мы недолго еще — около года. До того был другой, но не сошедшийся с ним адвокат. В последнее время что-нибудь раз в неделю у них бывал. Я ведь еще и адвокат их соседа Богданова, захаживали часто вместе.

— А отношения между мужем и женой, на ваш взгляд, были благополучными?

Раздумья, хотя короткие, но посетили нашего гостя.

— Полагаю, не очень. Недели две назад он спрашивал меня, насколько сейчас сложен развод.

— А про причину не говорил?

Опять вышло с маленьким затруднением.

— Не-ет, не касался.

От наблюдательного Казанцева оно, разумеется, не ускользнуло.

— Однако ж вы на этот счет свое мненье имеете, или я ошибаюсь?

У адвоката вырвался легкий смешок, как бывает у пойманного на пустяке человека.

— Господин генерал, с молодыми красивыми женщинами разводятся только по одной причине. Я, во всяком случае, другой какой-то не знаю.

Казанцев поменял тему.

— Вы ведь по профессии своей тоже расследования ведете, только на процессах стоите с другой стороны.

Адвокату понравилось, он опять улыбнулся, кивнул — улыбка у него искренняя, лицо от нее делается симпатичным.

— Предположим, — начал Казанцев, — предположим только, что имело место отравление. Запомнились ли вам моменты, когда в пищу или вино хозяина можно было незаметно положить яд?

— В таких случаях лучше всего представить себя самого на месте отравителя, не правда ли, господа? — с долей веселости объявил адвокат. — Что же, попробую.

Он сосредоточился, зрение ушло вглубь себя.

— Все закуски, да как и положено, подавались в вазочках или на блюдцах. Позже рыбное и мясное подавались... что-то на блюде, что-то на подносе — каждый накладывал себе сам.