Не унывай!

Она была человеком невероятной щедрости, трудолюбия и таланта. Самая ее маленькая роль запоминалась навсегда. Людмилу Ивановну любили, узнавали на улицах, потому она и была народной.

Она была депутатом и благодаря этому могла помогать людям. И делала это с опережением просьбы, сама предлагала: путевку в санаторий достать, в хорошую больницу устроить и т. д. Ей всегда хотелось быть нужной людям.

В последние годы на нее свалилось много несчастий. Людмила Ивановна оказалась в инвалидной коляске. Но никогда не говорила она о болезни, наоборот, при встрече улыбалась, хохотала, что-нибудь интересное рассказывала. Вспоминаю ее 80-летний юбилей, который проходил в библиотеке имени Вульфа. Студенты ее курса представляли спектакль, сценарий которого она сама написала. Это были интермедии, связанные с этапами ее жизни. Людмила Ивановна сидела в своей коляске рядом со сценой и выглядела абсолютной хозяйкой вечера, его королевой. Вот какова была сила ее духа.

Всеволод Шиловский народный артист РСФСР Милочка

1957 год. Я принят в Школу-студию МХАТ. Счастлив. Грандиозные преподаватели: Михаил Николаевич Кедров (правая рука Станиславского), Александр Михайлович Карев (он делал весь курс), Евгения Николаевна Морес (уникальный педагог и актриса), Владимир Николаевич Богомолов, молодой Олег Ефремов, а также блистательные педагоги по сценической речи, вокалу, танцу, движению, фехтованию. С 9 утра до 11 часов вечера в студии.

И вдруг появляется неестественно хорошенькая, молодая ассистентка, Людмила Иванова – Милочка. Она вошла в жизнь курса настолько органично, что как будто всегда была с нами. Мы ее сразу же приняли, потому что она в нас безгранично верила. Сначала началось чтение отрывков, потом пошли спектакли. Мне повезло: кроме участия в двух спектаклях с мастерами я получил роль, и интересную, в постановке Людмилы Ивановой. И у меня под ее руководством все получилось.

В это же время создавался «Современник». А Людочка уже была рядом с Ефремовым. Закончилась наша учеба, меня пригласили во МХАТ и ассистентом в Школу-студию. Но связь с этой удивительной женщиной, актрисой, педагогом я никогда не прерывал.

Людмила Иванова была очень талантливой. Мало того, что всегда, в каждой роли, Милочка перевоплощалась, она еще лихо и много начала сниматься в кино. И стала одной из любимых актрис зрителей. Но и этого ей было мало: она творила в поэзии и музыке, сочиняла бриллиантики замечательных песен. А сколько внимания она уделяла детям – создала детский театр. Вот какое это было явление – Людмила Иванова! Это была действительно Народная Артистка Народа, и я ее обожаю.

Виктор Фридман заслуженный артист России, композитор Мой лучший соавтор

На заре нашего с Людмилой Ивановой знакомства и сотрудничества в «Современнике», когда мы уже сочинили вместе две-три песенки, – Милочка подарила мне на день рождения пластинку «С Новым годом!», где была ее песня в исполнении Гелены Великановой. Поскольку тогда Мила меня еще недостаточно хорошо знала и во многом идеализировала, то написала на конверте пластинки следующие строки:

Вы из встреч – из самых лучших,
Вы из праздничного мира.
Я, любя Вас, буду мучить:
Заставлять писать клавиры.

А впереди были годы непрерывной ругани из-за текстов и музыки, что, возможно, способствовало некоторому взаимному улучшению качества продукции. Все-таки вместе (с Валерием Миляевым, разумеется) мы сочинили несколько больших музыкально-театральных работ. Что до упомянутых в стишках клавиров, то это оказалось злым пророчеством – я, не очень любящий играть по нотам, написал довольно много нотного материала в виде клавиров и партитур.

Мила была очень ревнива к каждому сочиненному слову и болезненно реагировала на просьбы что-либо переделать или отредактировать. Она приносила обычно обрывочные строки, написанные в разных ритмах, что мне было только на руку, поскольку давало возможность разнообразить музыкальную ткань. Результаты бывали и просто неплохие, а порою и весьма яркие, так как у Милочки был превосходный русский. Но процесс редактирования бывал непростым…

Однажды после довольно напряженного телефонного разговора о стихах к очередному номеру заговорили про кулинарные дела. Мила любила готовить и объяснять, как варить борщ в термосе. Я ей ответствовал – борщ, мол, ерунда, я могу и щи зеленые сварить, и котлеты пожарить… Последовала пауза, после которой я услышал в трубке: «…совсем опустился». Эта фраза стала крылатой – с тех пор, когда кому-нибудь из нас удавалось достичь какого-либо творческого успеха, про него говорили – «совсем опустился».