Не упусти

– Что? – спросила Сорока через несколько секунд, потому что Бен так и не договорил фразу.

– Да ничего особенного. Было громко и как-то суматошно, так что я, наверное, ослышался… Могу поклясться, что слышал, как она сказала, что он мертв. Что Брэндон мертв. Вот что она сказала в трубку полицейским. Что он мертв.

– Гм, – протянула Сорока, а потом поняла, что это и близко не та реакция, которая тут нужна, и добавила:

– Убили. Надо же. Это ведь ужасно.

– Не убили – мертв. Она просто сказала, что умер. – Бен помолчал. – Но, честно говоря, Эллисон явно под чем-то была. Ей что-то мерещилось, она отмахивалась от чего-то невидимого. Вряд ли Брэндон действительно умер. Думаю, она просто наглоталась плохой кислоты, которая была на вечеринке, сама понимаешь. Я видел, как одиннадцатиклассница Николь Лэмб стояла в туалете и разговаривала с раковиной. Мне пришлось писать при ней, потому что она ни в какую не хотела уходить, пока они не договорят.

– Ты серьезно?

– Я принес ей воды, а в остальном Николь выглядела нормально.

– Ну, надеюсь, что с Брэндоном все в порядке, – сказала Сорока чуточку безучастно.

– Я тоже.

– Но не стану врать, мне бы хотелось посмотреть, как Эллисон сходит с ума.

– Честно говоря, было даже забавно, – признался Бен улыбаясь.

– Ты рассказываешь ей об Эллисон? – спросила Клэр, неожиданно появившись рядом с платформой для купания и протянув руку к пакету с чипсами:

– Можно?

– Конечно, – ответила Сорока.

– Это была дичь. – Клэр опустилась в воду, стараясь не намочить чипсы. – Она съехала с катушек. Как я рада, что не принимаю наркотики. Как там в знаменитой рекламе? «Это твой мозг под наркотиками»? Ну и вот, я посмотрела на мозг Эллисон под наркотиками, и это страшно, очень страшно.

Сорока улыбнулась. Ей бы очень хотелось на это поглядеть, увидеть Эллисон, растерянную, дрожащую, которая не переставая твердит, что Брэндон мертв. Если кто-то и сумел выйти первый раз из Близкого и сохранить воспоминания об этом месте, то это была Эллисон. Сороке почти пришлось отдать ей должное.

– Ты права, Мэгс, – сказала Клэр с полным ртом чипсов. – Вот это – жизнь, прямо здесь. Не помню, когда в последний раз была в бассейне.

Маргарет рассмеялась:

– Ты же была у меня в бассейне на прошлой неделе! Помнишь?

– А, точно, – сказала Клэр, но немного смутилась, как будто воспоминания были нечеткими, и вместо того, чтобы сказать что-нибудь еще, она сунула еще одну горсть чипсов в рот и медленно жевала, пока Бен продолжал рассказывать о вечеринке, о встрече с парнем Люка до того, как Эллисон все испортила.

Но Сорока его не слушала. Она изучала Клэр.

Может, это из-за того, что она была пьяна, но глаза Клэр блуждали по заднему двору, как будто она пыталась что-то вспомнить.

Наконец ее взгляд остановился на садовом сарае. Она долго на него смотрела.

А Бен все говорил. Он считал, что Люк и его парень – милая пара.

А Клэр все смотрела на садовый сарай.

Сорока продолжала смотреть на Клэр.

Ни одна из девушек не моргала целую минуту, а потом моргнула Клэр, медленно, мечтательно, как будто выходя из дремы. Она покачала головой, обернулась и встретилась взглядом с Сорокой. У Клэр было такое выражение лица, как будто что-то вертелось на языке, но она не могла сказать точно.

– Нам пора, – сказала Клэр громко, возможно, громче, чем собиралась, и Бен остановился на полуслове, чтобы посмотреть на нее.

– Пора? Мы же только пришли.

– У меня комендантский час. Мама сойдет с ума. И я не хочу идти домой одна, – сказала Клэр.

Сорока не сомневалась, что все это правда и у Клэр почти наверняка есть комендантский час, а ее мать будет волноваться.

Но было и что-то еще, какая-то осторожность, которая затаилась в глубине ее глаз.

Сорока знала, что Клэр не помнит.

Но еще она знала: Клэр поняла, что чего-то не помнит и что это место, этот задний двор, такая близость к сараю, к дверному проему в Близкий – все навевало воспоминания.

Сорока нисколько ее не винила.

Это естественно – бояться того, чего мы не понимаем.

Еще естественнее – бояться того, чего мы не можем вспомнить.

– Ничего, – сказала Маргарет, обращаясь в основном к Бену. – Увидимся на выходных. А потом у нас будет целое лето. Я даже не буду брать с вас плату за вход в бассейн.

Клэр уже забралась на платформу для купания. Она переминалась с ноги на ногу, пытаясь обсохнуть и снова надеть платье. Бен по-прежнему стоял, прислонившись к краю бассейна, и смотрел на Сороку так, будто меньше всего на свете хотел оставлять ее одну.

Маргарет ему улыбнулась.