Не устоять перед совершенством

Было бы глупо не пойти. Просто глупо. Можно установить профессиональные контакты в неофициальной обстановке. Шарлотта может устроить вечеринку, как никто другой. Она для этого рождена. Вся проблема заключалась в хозяине вечеринки. Майкл заставлял ее совершать глупые поступки. Шарлотта только приняла душ. Ее волосы былы обернуты банным полотенцем. Она попыталась накрасить глаза жидкой подводкой для глаз, что само по себе задача не из легких. А теперь еще и рука у нее дрожала. Отчего получилась жирная линия, а не соблазнительный кошачий глаз. Ее глупое сердце нервничало из-за сегодняшнего вечера, скакало в груди вверх-вниз, как перепуганный кролик. Шарлотте казалось, что она чувствует эти толчки в руках и ногах. Она положила тюбик с подводкой на край раковины и сделала глубокий вдох. Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Она не была похожа не деловую женщину. На нее смотрела та же отчаянная девочка-подросток, жаждущая одобрения и любви. Нужно взять себя в руки. Сегодня вечером следует держать Майкла на профессиональном расстоянии. Он, конечно, заработал несколько очков, когда предложил присмотреть за сыном Тейлоров, но сегодня она должна доказать кое-что себе: они с Майклом могут быть друзьями, а их отношения чисто платоническими. Но то, как Майкл сегодня напомнил о вечеринке… Таким голосом он обычно говорил, когда они были в постели либо по пути туда.

Ее сердце не выдержит еще одного похода в его постель. В ее состоянии надо держать дистанцию. Шарлотта не сомневалась, что, как только она расскажет Майклу о ребенке, он поступит именно так. «У меня сложилось впечатление, что от наших отношений ты ждешь большего, чем я могу тебе предложить», – вспомнила Шарлотта его же слова. Даже сейчас эти слова жалили, как арктический лед. Для влюбленной женщины они звучат как проклятие. Выражаясь фигурально, Майкл захлопнул перед ней все двери и окна и выбросил ключи.

Конечно, он продолжал соблазнять ее своим телосложением и острым умом и тем, как он выглядел в джинсах. Но они уже были в разных весовых категориях. Он думал, что они флиртуют, потому что провели горячую ночь вместе. Шарлотте пора остановить его. Но не раньше, чем она продаст свою половину квартир в «Гранд-Легаси». К тому времени она сможет открыться своей семье. К тому времени она уже откроет правду Майклу, и у них не будет совместной работы. Шарлотте не хотелось, чтобы он отказался от соревнования, потому что была беременна его ребенком. Она хотела выиграть честно и справедливо, доказать самой себе раз и навсегда, что может сделать все сама.

Но сначала нужно найти платье, в которое она влезет. Перебирая вешалки с одеждой, Шарлотта уже знала, что наденет. Красное платье. Она купила его год назад на закрытой распродаже. Платье было ей велико, что не помешало Шарлотте купить его. Но Шарлотта ни разу его не надела. Теперь, когда она поправилась на несколько килограммов, платье сидело неплохо.

Шарлотта скользнула в платье и посмотрела на себя в зеркало в своей спальне. Платье было сдержанным: без оборок, без глубоких вырезов. Но оно было без рукавов или бретелек и оголяло плечи, а простой силуэт не оставлял места воображению. Конечно, Майкл уже видел ее обнаженной, но само платье и мысли о том, что Майкл увидит ее в нем, заставляли Шарлотту нервничать. Она повернулась к зеркалу боком и погладила руками слегка выпирающий живот. Это был ребенок. Ее ребенок. Но пока, если кто-нибудь спросит, она ответит, что во всем виноваты рождественские печенья и гоголь-моголь.

Шарлотта взглянула на часы – больше восьми. Опаздывать, конечно, модно, но Майкл – сторонник пунктуальности. Он не одобрит, если она зайдет слишком далеко. Шарлотта надела изящные сережки, прошла в ванную, чтобы поправить макияж, а затем вернулась в гардеробную и надела единственные красные туфли, которые у нее были – с застежкой вокруг щиколотки и каблуками высотой с нью-йоркские небоскребы. Через месяц она уже, наверное, не сможет влезть в эти туфли.

Шарлотта спустилась в бар на цокольном этаже к восьми двадцати. Вся комната, казалось, вибрировала от веселой болтовни гостей и праздничной музыки. Шарлотта сканировала толпу в поисках Майкла. Этот бар был еще одной из многих гордостей Сойера, которые привели «Гранд-Легаси» к былой славе. Взлетающие арки потолка были одеты в теплую белую перламутровую плитку, акцентированную узкими полосками черного стекла. Оригинальные кованые люстры были восстановлены и выглядели ошеломляюще при свете, со вкусом украшены ароматными сосновыми гирляндами с ягодами падуба.