Не верь глазам своим (СИ)

Никто не знает об этом. И не нужно ни перед кем оправдываться, можно просто отыграть свою роль. И отыгрывать, пока волнам не надоест, и они не отступят до следующего раза. Или не решат превратиться в цунами, и тогда ей будет не важно, кого заденет эта финальная волна — ее не станет с первыми ее каплями, с предвестниками — порывами ветра и темными тучами. Она умрет от страха, сердце ее не сможет больше стучаться в панике в клетке ребер и разорвется. Но она ничего не может с этим сделать и давно смирилась с таким вероятным исходом. Логика и формулы принятия решений сейчас не работали. Они были для другого, рационального пространства, а ее поглощало ее волнующееся море. Оно было никому не доступно. На его берегах она всегда была уникальна. И она иногда хотела просто в нем утонуть, чтобы больше не бояться этих волн, обманчиво заманчивых и безобидных.

Ее трясло. И сейчас она чувствовала, что они возвращаются, с бушующим ревом, заглушающим все звуки. Ей нужно спрятаться. Она не может ей противостоять. Она снова подступала. То, чего девушка боялась больше всего, снова вступало в права владения ее телом и душой. Прострация.

Выскочив из лицея, в остатках сил написав смс Клеману, единственному, кто еще был в ее памяти, она пошла. Прямо. Просто прямо. Старательно делая шаги, заставляя тело двигаться на автомате. Потому что через несколько минут она не сможет больше контролировать свое тело и окажется в «нигде». И вернется в реальность только через несколько часов. Нужно дойти до кафе, только бы хватило сил сесть и заказать чай. Каждый шаг давался все труднее, ватные ноги не хотели выполнять элементарных движений. Она готова была сдаться. Но если она упадет на улице, ее, наверное, отвезут в больницу. И родители обо всем узнают… Она делала шаг за шагом, пока не столкнулась с кем-то. Она пыталась произнести извинения, поднять глаза, но даже отступить назад не могла. Сделав вдох, она почувствовала знакомый запах. Чьи-то руки потрогали ее лоб, взялись за лицо, кажется, она слышала голос, потом ее подняли на руки и она забылась.

Пришла в себя она от того, что ей было очень приятно. Крепкие руки обнимали ее, нет, несли ее, как принцессу из сказки. Она еще видела, чувствовала волны страха и отчаяния, но они не накрывали ее, угрожающе пенясь у ног. Ее уложили на диван, кажется, мягкий, нежный, наверное, бархатный, наверное, розовый, как в сказке. Не открывая глаз, она пыталась по звукам и запахам определить, где она находится, и когда над ней склонился обладатель этих сильных, нежных рук, она вспомнила этот аромат. Эван… Открыв глаза, она посмотрела на него, будто сквозь туман над морем. Но с каждым новым мгновением видение прояснялась, и она ясно увидела красивые взволнованные глаза, аккуратный нос и правильные четко очерченные губы.

— Эван, — она попыталась подняться, и парень помог ей, взяв за руку. От этого прикосновения она еще больше пришла в себя, но ощущение уязвимости в ее состоянии заставило нахмуриться и в панике оглядеться в поисках выхода. — Где я? И как я здесь оказалась?

— Я отвечу, но потом ты расскажешь мне. — Он провел рукой по ее щеке, заправив прядь волос за ухо. — Ты не отвечала ни на одно мое сообщение. И я не знал, как на это реагировать, не хотел навязываться, но не мог тебя не увидеть. И ждал в машине, пока вы с Клеманом выйдете после уроков, чтобы «проводить» тебя до остановки, как делал это много раз… Но ты вышла одна и шла нетвердым шагом непонятно куда в абсолютнейшей прострации. — От того слова Жасмин вздрогнула. — Я медленно ехал за тобой, а потом понял, что ты не в порядке. Что я должен тебе помочь. Я не был уверен, что правильно везти тебя в больницу, поэтому привез тебя к себе домой. И сейчас ты мне расскажешь, что происходит.

Девушка в панике поднялась и повернулась к выходу, но в этот момент волна стала приближаться и захлестывать дикими эмоциями. Эван почувствовал изменение в ее состоянии и подошел, положив руку ей на плечо, погладив, успокаивая. И паника чуть отступила! Она посмотрела на парня через плечо, и ей стало еще немного легче. Прислонившись к нему спиной, она очутилась в его объятьях, теплых, нужных, и волна отступила еще на шаг. И через мгновение она почувствовала поцелуй в щеку. Кроткий, едва ощутимый, осторожный. Но ей нужно было не это. Она повернулась и поцеловала Эвана требовательно и отчаянно, так, как она нуждалась в его присутствии, так, как она хотела его защиты от этого жуткой прострации в своей душе. Страх растворялся рядом с ним, вызывающим невероятную бурю эмоций. И она требовала его ласк своими губами. И Эван ответил. Также, как и в первый вечер, его поцелуй был полон страсти и обещания, а еще пылкой нежности, нетерпения… И Жасмин улетала в этих касаниях, обвивая его крепче руками, прижимая, пытаясь как можно ближе оказаться к горячему телу. И не могла остановиться. Не могла. Ей казалось, если она остановится, все страхи вернуться вновь.