Не верь глазам своим (СИ)

Положив обе руки на талию, он приподнял нетерпеливую девчонку — благо высота салона позволяла не удариться головой о потолок — и усадил обратно на пассажирское кресло. Поправив сильно выпирающее достоинство, чтобы не было так больно, он повторил ее движение, разложив сиденье в горизонталь, лег рядом с ней и, ловким движением расстегнув ее джинсы, опустил руку в трусики, ощутив приятную горячую влажность. Впившись в ее губы, он покусывал то верхнюю, то нижнюю, проникая пальцем все глубже, то добавляя второй, то убирая, повторяя большим пальцем движения языка у нее во рту. Стоны разрывали пространство салона, отражаясь от окон, пока Генри с каким-то остервенением терзал губы девушки, доводя ее до экстаза. Она ерзала на сиденье, пытаясь освободиться от штанов, развести ноги шире, предоставляя более легкий доступ к жаждущим прикосновений местам. В этот раз все не было бы неожиданно, Лайла ждала разрядки, сжимая и царапая ногтями обивку машины, пытаясь уловить такт, с которым двигались пальцы внутри нее, пытаясь отвечать на поцелуй, но парень сминал ее попытки безжалостным напором своего языка. Через мгновение манера поцелуя изменилась, и он мягко проскользнул языком в ее рот, касаясь неба, а внизу смял ее плоть и чуть повернул пальцы. И девушка выгнулась, задыхаясь в беззвучном крике.

Генри провел ладонью по виску и щеке Лайлы, даря нежность, пока девушка наверстывала дыхание, и аккуратно убрал руку. Снова поправив причиняющий нереальный дискомфорт неудовлетворенный орган, он достал из бардачка влажные салфетки, и, вытерев свою руку, легонько прикоснулся холодной поверхностью к еще горящему от ощущений лону девушки. Она вздрогнула и снова прогнулась в волне дрожи, издав тихий стон. Перехватив его руку, она прижала ее к самому скромному месту и надавила, продлевая удовольствие. Мелко дыша, она открыла глаза. Генри смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. Он был вновь потрясен тем эффектом, что произвел на него вид любимой в пик их интимности. Она улыбнулась, немного обиженно надув губки.

— Опять ты остался ни с чем. А я хотела тебя… — Она не двусмысленно указала на выпирающие джинсы.

— Наберись терпения, любимая. Всему свое время. Надеюсь, я хоть немного умерил твой пыл… — он подстроил сиденье и снова завел мотор.

Покатавшись по местности, они прибыли, наконец, в город, где первым делом пробежались по магазинам. Генри не терпелось переодеться.

Пообедав в потрясающей кафешке с домашней кухней, они снова отправились в путь. Лайле позвонила тетя Агата с наставлением срочно связаться с мамой, потому что оправдания заканчивались. Услышав счастливый голос племянницы, женщина моментально успокоилась и пообещала сильно обидеться, если та не познакомит ее со своим похитителем. Звонок родителям принес много неудобных вопросом, и небольшое чувство вины. А следом за виной перед родителями возникла вина и перед друзьями. Она игнорирует их целый день, даже не узнав, как они провели время в лицее без нее. Все ли у них хорошо…

Но вид из окна быстро разогнал тоску — лестничный сад, только-только распускающийся, создавал неписаную картину, постоянно меняющуюся по мере смены угла зрения. Прогулявшись по нему, они вновь отправились в путь. Природа за окном завораживала, а разговоры обо всем на свете с любимым человеком делали день наполненным и живым.

Столько эмоций в один день утомили девушку, а плотный ужин в постоялом дворе «У Анри» — такие, оказывается, еще бывают — сморил ее окончательно. У Лайлы хватило сил только на то, чтобы отправить смс Жасмин. Укладываясь в постель в новой пижаме — Генри настоял на том, чтобы купить ее, иначе можно замерзнуть ночью — она успела пробормотать только «Все равно ты от меня не отделаешься, и когда-нибудь я все-таки завладею тобой, Генри. Я же все-таки мадам Мелье» — она уснула.

Генри снился очень неприличный сон. Обычно его подсознание не радовало его настолько красочными и яркими образами, но он будто наяву чувствовал то, что ему снилось. А сегодня, после целого дня поездок и впечатлений, тот краешек сознания, который не был поглощен эротическими фантазиями своего хозяина, совершенно не ожидал еще и во сне испытывать шквал эмоций. Лайла вдохновляла его на написание совершенно новых работ, и вторую ночь подряд он набивал на ноуте отца идеи, композиции, варианты исполнения старых песен. В нем будто проснулся творческий вулкан, и Генри знал, кто этот вулкан подогревает. Напитавшись за день энергией любимой, он пытался запечатлеть это как можно скорее, чтобы не пропустить ни одного прекрасного фрагмента, подаренного ему его музой. Несмотря на то, что спящая Лайла манила его сонным теплым телом, он сопротивлялся до последнего, чтобы успеть набросать как можно больше заметок, создать материал, с которым дальше можно будет работать… Сегодня часы показывали половину третьего, когда он сдался и отправился к сверкающим пяточкам под одеяло, заснув почти мгновенно.