(не)верный телохранитель (СИ)

Так, чтобы венценосный собеседник смог хорошенько его разглядеть.

— Да? — уничижительно сощурился император. — И что же вам нужно?

Однако Дан предпочёл промолчать, словно предлагая собеседнику немного пораскинуть мозгами.

— Мне доложили, что пропавшую невесту доставил ветеран Трёхлетней войны, — помедлив, опять заговорил император. — Но вы слишком молоды для участника боевых действий. Сколько вам лет? Тридцать? Тридцать пять?

— Двадцать шесть, — с явным намёком обронил наёмник.

Но его старания вновь ушли в молоко.

— Тем более, — усмехнулся император. — Вам было самое большее шестнадцать, когда закончилась война. А детей сражаться не отправляют. Международная конвенция запрещает… Посему возникает вопрос. Кто вы на самом деле?

— А ты не догадываешься? — отчаявшись достучаться до собеседника, нагло парировал наёмник.

Он открыто его провоцировал — и вокруг нас тотчас образовалось свободное пространство.

Никто не хотел попасть под руку разгневанному правителю, который, как известно, скор на расправу… Вот только император предпочёл сделать вид, что ничего необычного не произошло. Чем выдал себя с потрохами… По крайней мере, с моей точки зрения.

— Нет, — склонив голову набок, он ещё раз оглядел телохранителя и демонстративно пожал плечами. — Так кто вы?

— Дандрион Майр, — сдавшись, поведал наёмник. — Высший генерал армии королевства Гейнгрилль. В тринадцать лет я взял на себя командование ротой, и уже через месяц под моей защитой находилась целая дивизия. Именно благодаря мне королевство сумело продержаться ровно три года, устояв перед большинством твоих заклинаний. Потому что я твой сын!

Уже на первых словах Дан преобразился. Выпрямился, по-военному вытянулся… На второй фразе сменил наряд на уже знакомую мне форму, только в этот раз — с отличительными знаками и тучей наград. Ненастоящих, конечно — но я была уверена, что где-то в закромах его сундуков лежат их точные копии. А в конце наёмник резко выкинул руку вперёд — и, невзирая на разделяющее их расстояние, схватил императора за горло, вынудив диктатора захрипеть и пасть на колени…

Признаться, я думала, так всё и закончится. Я верила в это. Молилась… Однако Дану оказалось мало имеющихся фактов. Ему требовались доказательства — и вскоре он отпустил противника, вызвав слаженный вздох разочарования, прокатившийся по комнате.

— Вы ошибаетесь, — откашлявшись, поднял голову император. — Я вас не знаю.

— Врёшь! — совсем разошёлся наёмник.

— Нет, — упрямо повторил император, с трудом поднявшись на ноги.

Что любопытно — никто из присутствующих не бросился на помощь своему повелителю. И слуги, и советники просто стояли и смотрели на происходящее круглыми глазами, полными самых разных переживаний — от радости до боязливой надежды… А это о многом говорило. И совсем не в пользу императора.

— Между нами нет ничего общего, — удивительно мирным тоном вещал мужчина. — Согласен, вы маг. Я тоже. Но это простое совпадение. Посмотрите сами — мы ведь даже непохожи!

— Потому что я похож на мать! На принцессу Элизию — твою несостоявшуюся невесту. Которую ты обесчестил сразу после объявления помолвки… Признай это!

— Нет!

— Признай!

Упорство императора явно напрягало Дана. Я видела, как в его глазах несколько раз мелькнула растерянность… Но самое страшное, что император тоже это видел. И воспользовался своим единственным шансом.

— Никогда! — улучшив момент, он перехватил инициативу и уронил телохранителя на пол, с силой впечатав в холодную плитку.

И тоже без физического воздействия. Одной магией.

— Всё было совсем не так, — сменив тон с заискивающего на угрожающе-властный, хмыкнул император. — Мы с Наридалом собирались поделить мир и править им вместе. Вдвоём. И для скрепления союза он сам отдал мне дочь… Но твой покойный дед не сумел смириться с моими постельными предпочтениями. Не смог вынести того, что я сотворил с его драгоценным цветочком той ночью. Ему показалось это слишком высокой ценой за союз с, по его мнению, заведомо более слабым государством — и поэтому королевство пострадало первым. Я обернул его месть себе на пользу и добился желаемого без посторонней помощи!

Чем больше говорил император, тем страшнее мне становилось. И не только от осознания уготованной участи! Я и без того знала, что легко не будет. Нет. Меня безумно пугало состояние Дана, который давно прекратил сопротивление! Лежал, прижавшись здоровой щекой к полу, смотрел перед собой глазами с неестественно расширенными зрачками и слушал эти жуткие откровения, будто забыв о необходимости дышать. Он словно не осознавал, что находится на грани смерти! Что в данной ситуации кровное родство с императором совсем не помеха для убийства. Скорее, напротив — именно за это его и собирался убить родной отец… А я даже вмешаться не могла, в прямом смысле окаменев от ужаса!