(Не) Все могут короли

— Король скажет, что мы были обручены ещё до получения мной сана и её рождением, — хмыкнул я.

Её глаза ещё больше округлились. Она снова в восхищении покачала головой и её глаза увлажнились.

— Витале, мне нужен мужчина! Сейчас! — неожиданно заявила она, — меня так переполняют эмоции, что нужно срочно спустить пар, иначе завтра я на весь день запрусь в своей комнате и от меня не будет никакого толка.

— Присмотрела уже себе кого-то? — опечалился я, такой внезапной сменой разговора.

— Да, красавчик с поста у кухни, — её глаза ещё больше увлажнились, а дыхание стало более глубоким.

— Что тебя всё на кухню тянет? — подколол её я, — может прямо там всё устроить?

— А ты можешь? — на меня взглянули два ошарашенных зелёных омута.

— Могу, — чертыхнулся я, ругая себя за свой неосторожный язык, — только он будет связан и с завязанными глазами, мне совершенно не нужны слухи среди своих солдат, о твоих похождениях.

— Витале, если ты это сделаешь! Я стану твоей должницей! — с придыханием произнесла она, возбуждённо дыша, и касаясь себя между ног, несмотря на то, что я был рядом.

* * *

На организацию королевского блуда ушло два часа, изумлённому и потрясённому десятнику был вручён мешочек с золотом и приказ помалкивать, что он был с какой-то женщиной, и вернувшийся ещё спустя полчаса сеньор Бароцци кивком подтвердил мне, что дело сделано.

Почти сразу за ним, вернулась и Ингеборга, повалившаяся кулём на мою кровать.

Я хмыкнул, продолжив заниматься письмами.

— Витале, я говорю серьёзно, давай я разведусь с королём, а ты возьмёшь меня в жёны? — раздался голос с кровати.

— Чего это на тебя накатило? — удивился я, — мы же вроде разобрались с этим ещё прошлый раз.

— Можешь смеяться, можешь нет, но я никогда, ни к кому не испытывала в жизни никаких чувств, — донеслось с ложа, — ни любви, ни нежности, ни привязанности. Люди для меня всегда были лишь инструментами для достижения целей. Представь, я даже однажды отдалась старику, чтобы он бросил вызов своему сыну, который потом убил его на дуэли.

— Это называется активная социопатия, — я, отложив письма, повернулся к ней, — я тут при чём? К сожалению это неизлечимо, и уж тем более не вздумай поделиться этими мыслями со своим исповедником.

— Думаешь, если я прожила столько лет, не понимаю, что это опасно? — хмыкнула она, — но ты первый, кто раскрыл меня и точно первый и возможно последний, кому я сама раскрылась полностью.

— Честно скажу, что не сильно этому рад, — поморщился я, — лучше бы всё было просто: рыцарь, в сияющих доспехах, на белом коне, приезжает к пещере дракона, побеждает его и спасает принцессу. Любовница убирается восвояси, жена возвращается к мужу и те, отринув все прежние разногласия, живут долго и счастливо.

Девушка захихикала, повернувшись набок, чтобы лучше меня видеть.

— Вот только внезапно оказалось, что спасать нужно не принцессу, а дракона? — поинтересовалась она.

— Угу, от другого дракона, — тяжело вздохнул я, — а ведь мог сейчас строить себе новый кораблик, пушечки лить спокойно.

— Слушай, а правда, что ты побывал на другом конце мира? Мне столько про тебя понарассказывали за эти дни! — её глаза загорелись.

— Индия, Китай, где-то там, — покрутил я рукой в воздухе

— Расскажи!

— Что-то мне лень, да и поздно уже, — стал сопротивляться я.

— Витале, ну пожалуйста, — пустила она в голос всё своё обаяние, — для меня это новые ощущения, общение с человеком, которому также плевать на меня, как и мне на него.

Я усмехнулся, не став уточнять, что просто нечеловеческие усилия прилагаю, чтобы не поддаться на её обольщение. Молодое тело, находящееся в пубертатном периоде и симбионт, мне в этом совершенно не помогали. Только моё сознание мужественно билось с гормонами, балансируя на грани близкого поражения.

— Ладно, слушай.

Начав рассказ с подготовки и строительства корабля, я продолжил затем о своём путешествии к Африке, а когда перешёл к прибытию в Индию, то услышал, как рядом раздаётся лёгкое посапывание. Приглядевшись, я увидел, что прикормленная «ядовитая змея» заснула прямо на моей кровати. Тихо позвав сеньора Бароцци я попросил заночевать у него в комнате, глазами показав на спящую девушку. Он понимающе хмыкнув, позвал охранников, погрозив им кулаком, чтобы не шумели, а когда мы закрыли за собой двери, я приказал усилить охрану и никого не впускать, а то мало ли что.

Глава 29

О том, что в Этамп приехал король, я услышал сразу. Он любил пышные выезды, три сотни придворных, собак и прочую мишуру, которая показывает уровень богатства короля.

— «А мне скряга, сказал, что в казне нет денег, — я посмотрел на великолепных коней и одежду его слуг».