Не зарекайся (СИ)

Луциан проследил в нужном направлении и даже словно облегчённо выдохнул, сразу беря в руки лейку и включая воду.

Сил двигаться и спорить не было совершенно, да и опасно это делать сейчас. Не ровен час, брат Виталины попросту заткнёт мне рот очередным поцелуем, а затем и сексом, чтобы вновь все мозги отключить. Поэтому молча терпела пока меня сполоснут под водой, закутают в объёмное полотенце, точно малое дитя, и вынесут в спальню, усаживая на кровать. Хотела возмутиться, но Стружинский быстро скрылся в ванной обратно, видимо, решил сам привести себя в порядок.

Я же долго не мешкая, аккуратно отпустила полотенце до груди, пытаясь разглядеть пострадавшее плечо, но чего-то сверх страшного не отметила. Обычный засос и лёгкий след от зубов, как и вчера.

В таком положении Луциан меня и застал, хвала небесам удосужился обернуть вокруг бёдер полотенце.

— Я не стану твоей женой, — уверенно и вместе с тем спокойно констатировала, медленно поднимая взгляд на идеальное лицо.

Стружинский криво усмехнулся, не особо удивившись словам, словно подобное ожидал. Направился ко мне, отчего замерла, крепче вцепившись в край полотенца на груди. Подошёл совсем близко, кладя ладонь на место засоса и бережно поглаживая, а меня от этого вновь током шандарахнуло и внизу живота опять всё запылало.

— Станешь. И тебе лучше быстрее принять этот факт, так всем будет лучше, — мягко произнёс, подхватывая на руки и зачем-то неся к выходу.

— Ты что удумал? — крепче вцепилась в ткань на груди, с паникой взирая то на Стружинского, то на дверь, которая вскоре оказалась распахнута.

— Несу в нашу спальню, — равнодушно обронил, вновь становясь тем высокомерным аристократом, каким его знала.

— Нашу спальню? — тихо пискнула.

— Завтра твои вещи перенесут. Согласись, будет странно, что муж и жена спят в разных комнатах.

— Мы ещё не женаты.

— К сожалению. Но это лишь вопрос времени.

В следующую секунду раздался громкий хлопок, и вот я уже трясу в воздухе полыхающую от боли руку и тихо матерюсь.

— Ты каменный, что ли? — шипела, уже прижимая раненную конечность к груди.

Удивительно, что после столь сильной пощёчины щека Луциана даже не покраснела, но вот сам мужчина остановился, явно не ожидая такого выкрутаса. Конечно, женщины ему в рот заглядывали, да и только от одного его убийственного взгляда сразу понимали, что с этим мужчиной даже думать про рукоприкладство запрещено. А тут я, в приступе ярости зарядила, так зарядила, и это после слов, которые любая на моём месте мечтала бы услышать.

— Больше так не делай, — лишь ровно произнёс, прожигая взглядом.

Короткой речью прониклась, но не взяла на веру. Просто в следующий раз его лицо встретится уже не с моей рукой, а с чем-нибудь поувесистей.

— А ты не думал, что я могу любить кого-то? — раздражённо спросила, складывая руки на груди. — И сейчас ты нагло лишаешь меня выбора.

— Ты можешь любить только меня, девочка.

«Вот так загнул!», — чуть ли не присвистнула в голос, смотря на мужчину крайне ошарашено.

— Чего ты заладил?! Девочка, девочка… Словно мне пять лет, — буркнула, невольно лягнув локтём в мужскую грудь.

— Хочешь поспорить? — приподнял бровь в вопросительном жесте, вместе с тем занося в свои апартаменты. — Ты в разы младше меня, совсем ребёнок.

— А ты получается педофил, раз возжелал…ребёнка? — фыркнула, начиная в открытую забавляться, решив довести Стружинского до нервного тика.

— Язвишь? — усмехнулся, только как-то опасно.

Благо, на кровать опустил мягко, даже не бросился с очередными домогательствами. Обогнул постель, подходя к собственному мини-бару и наливая в высокий стакан воду, чтобы вскоре протянуть мне.

Вроде ничего страшного, но вот не удивлюсь, если в воде какой-нибудь возбуждающий наркотик. С этого типа станется.

Но пить и правда хотелось зверски, поэтому пришлось принять стакан, делая пару аккуратных глотков.

— Я полюблю кого угодно, но явно не тебя, Стружинский, — уверенно произнесла, стоило поставить пустой бокал на прикроватную тумбу.

— Не сможешь, — мягко протянул, резко наклоняясь словно хищник и вынуждая меня отодвинуться назад, вжимаясь спиной в мягкое изголовье кровати.

— Не будь столь самоуверен, — практически прохрипела от такой близости.

Меж тем Луциан упёрся одним колёном в кровать, не заметно для меня чуть раздвигая мои колени в сторону, и в собственническом жесте одной рукой сжимая талию.

— Мы истинная пара, Ева. Отныне ни ты, ни я более не сможем быть с кем-либо ещё, — чарующе произнес, вызывая табун мурашек по позвоночнику.

— Что за бред? — криво улыбнулась, подвергая услышанное адекватности. — Увлекаешься девчачьими любовными романами?

Не по-доброму Луциан сузил глаза, поддавшись ещё ближе, отчего между нашими лицами оставались считанные сантиметры. Затаила дыхание, смотря в неестественно-голубые глаза, приобретающие более тёмный оттенок, а затем наливающиеся огненным золотом.

От шока, мои глаза увеличивались с каждой секундой, даже моргнула, но ничего не изменилось. А затем…