Не жалея жизни

Шкодин не шел, а почти бежал по коридору управления. Плотно закрыл дверь своего кабинета, сел за стол и принялся читать рапорт своего коллеги, хотя не раз слышал его у начальника управления. Он разбирал его, как говорится, по косточкам, продумывая каждую фразу рапорта еще и еще раз. Наконец он отодвинул его к чернильному прибору и встал. «Да, сомнений нет. Перед нами шпион», — сказал он вслух. Затем еще какое-то время прохаживался по своему небольшому кабинету. Потом посмотрел на часы. «Ого! Пора приступать к проекту докладной наркому».

Шкодин сел за стол.

В оперативной жизни Шкодина это был не первый документ, который он подготавливал для наркома республики. Естественно, что ни перед Неугодовым, ни тем более перед начальником управления он в грязь лицом ударить не хотел.

Уже маячил последний абзац, когда дверь открылась и в комнату вошел Неугодов.

— Не хотел мешать, но время поджимает. Поэтому и пришел. Старшего не надо? — спросил он улыбаясь. И оба рассмеялись.

— Все. Готово, — сказал Шкодин и встал.

Неугодов сел за стол и углубился в чтение. Потом, не отрывая глаз от документа, потянулся за карандашом и взял его.

Он что-то вычеркивал, что-то дописывал, что-то правил. Шкодин стоял за спиной Неугодова и следил за его работой.

— Если что не так, говори без обиняков, — сказал Неугодов, не оборачиваясь.

— Да все вроде так.

— Ежели так, то — на машинку. Потом — на подпись начальнику управления.

Остаток лета и осени Шкодин занимался работой по делу Ницше. Помимо Земцева и Ухтомской, Шкодин «вышел» на ряд других лиц, с которыми Ницше делал одно дело, другие, его близкие связи, жили в других городах, но так же, как он, собирали шпионскую информацию для германской фашистской разведки.

Забегая вперед, скажем, что все они вместе с Ницше оказались на скамье подсудимых и понесли заслуженное наказание.

Двадцать второго ноября на заводе вспыхнул пожар. Он был быстро ликвидирован и не причинил заметного ущерба. Однако в причинах его возникновения надо было разобраться. Шкодин провел на заводе трое суток.

Причиной пожара явился обжиг глушителей на территории завода. Это привело к воспламенению емкостей с мазутом. «Разъяснениями рабочих о недопустимости обжига глушителей на территории завода Ницше пренебрег и настоял на исполнении своего распоряжения», — сказал Шкодин Неугодову, заканчивая свой доклад о результатах расследования пожара.

— Вся эта документация пригодится нам в недалеком будущем. Работу над выяснением действительного замысла Ницше в этом случае вы продолжайте, а сейчас… — Неугодов взял со стола шифртелеграмму, — послушайте, что нам пишут из Киева.

«Нами арестована с поличным агент германской разведки Урусова, девичья фамилия — Айзенгард, Тамара Рудольфовна.

С ее слов, до первой мировой войны она являлась любовницей, затем женой князя Урусова, штабного офицера царской армии. Вместе с Урусовым проживала в Варшаве, где дислоцировался штаб русской армии.

На следствии Урусова показала, что по шпионской работе она была связана с Ницше с 1912 года.

В годы революции и гражданской войны она проживала за границей. В 1925 году была вновь направлена германской разведкой в Советский Союз. Осела в Киеве. Занималась там шпионской работой под руководством Ницше. Вплоть до его отъезда из Киева.

По ее мнению, Ницше был связан с германским консулом в Киеве Стефани, затем с Зоммером, потом с Кляйном.

Круг вопросов, которыми интересовался Ницше: промышленный потенциал СССР, обороноспособность Красной Армии».

В кабинете начальника УНКВД по Актюбинской области собрались все те, кто был причастен к делу Ницше.

Начальник управления сказал:

— Вопрос: брать Ницше или пока оставить его на свободе, обоснуйте. Мнения разделились.

— Товарищ Шкодин, — сказал начальник управления, — вас ни в чем не убедили противоположные мнения?