Не ждите меня в Монте-Карло

– Вы отлично знаете, кто я, – сказала Вероника с вызовом.

На самом-то деле ее уверенность таяла на глазах. Из-за этого она испытывала острое чувство досады.

– Да нет же, я вас впервые вижу! – развеселился тип. – Так как же вас зовут?

– Николь, – сердито ответила Вероника, наблюдая за ним с утроенным вниманием. Вдруг какая-то морщинка на лбу или ямочка на щеке его выдадут?

– А я Глеб Гаврилов, – заявил он. – Вы в самом деле хотите рассмотреть мою ногу? Кажется, вы настроены серьезно.

– Покажите мне татуировку, – потребовала Вероника и хлопнула ладонью по столу.

– Предлагаете задрать ногу повыше? – Гаврилов поднял брови. – Неудобно, да и штаны могут порваться.

Вероника достала из сумочки свой сотовый, нажала на значок камеры и подала ему.

– Сфотографируйте ее.

– О господи! – вздохнул тот. Наклонился, засунул голову под скатерть и быстро сделал снимок. – Держите. Вы хоть понимаете, что любой другой на моем месте погнал бы вас в три шеи? Совершенно нелепая ситуация. А я в последний раз попадал в нелепую ситуацию, связанную с девушкой, когда мне было семнадцать лет.

– Будем считать, что я вернула вам ощущение молодости, – пробормотала Вероника и уставилась на снимок.

Это была чертова ромашка. Синяя ромашка, причем изображенная довольно небрежно – жирный контур и кривая серединка. Ничего похожего на изысканный черный цветок, который поверг ее в такой ужас на речном теплоходе. Только теперь, когда ее сердце перестало колотиться о ребра, Вероника поняла, до какой степени была на взводе.

– Послушайте, раз уж это для вас так важно, я объясню, – Гаврилов смотрел на нее очень внимательно. – У меня вообще нет татуировок. А на ноге стоит печать. Моя пятилетняя племянница проштамповала меня перед отплытием. Это популярная смываемая штука, продается в детских магазинах и на заправочных станциях.

– Вы что, неделями не моетесь? – спросила Вероника угрюмо.

– Рисунок нельзя смыть. Его можно только оттереть. С усилием! А я не люблю боль. Ну, ладно, ладно. Племянница постоянно спрашивала про свою ромашку. Мне приходилось проштамповывать себя после любых водных процедур и демонстрировать ей на каждом сеансе видеосвязи. У меня в каюте есть такая коробка… Со штампиком и чернилами. Пойдемте, я вам покажу.

Услышав предложение пойти к нему в каюту, Вероника хрипло рассмеялась.

– Если я правильно понимаю, эти звуки должны означать демонический смех?

Вероника проигнорировала его замечание.

– Закажите мне чашку кофе, – потребовала она. – И отдайте блокнот. Не понимаю, зачем вы его утащили.

– Я не утащил, а забрал с собой, чтобы отдать при первом же удобном случае, – сказал он своим глубоким низким голосом.

Вероника, которая все время смотрела ему прямо в глаза, пытаясь распознать ложь, наконец заметила, что они у него серо-зеленые, с яркой радужкой. «Не поддавайся очарованию, – приказала она себе, наблюдая за тем, как Гаврилов подзывает официанта и делает заказ. – Пусть он не тот тип, который меня душил, но все равно темная лошадка. И потом: откуда взялся дротик? Кто-то ведь сунул его в мой бокал. Нет, расслабляться рано».

– Вы здесь один? – спросила она с прежним подозрением.

– Как перст.

– Отправились в круиз, чтобы флиртовать с девушками?

– Сказать по правде, не все девушки вызывают такое желание, – ответил Гаврилов, многозначительно шевельнув бровью. И тут же огорошил ее вопросом: – Вы что, сценаристка? В вашем блокноте сверху написано: «Мультфильмы. Сценарий».

– Зачем вы совали туда свой нос? – рассердилась Вероника.

– Я не отличаюсь хорошими манерами, – с достоинством сообщил он. – Лучше уяснить это сразу. Кстати, кое-какие сюжеты потенциальных мультиков мне действительно понравились.

Вероника скрипнула зубами. Ей хотелось взвиться и накричать на него, но она сдержалась. Когда эмоций слишком много, в голове происходит короткое замыкание и разум отключается. Нельзя этого допускать. Пока она успокаивала себя, Гаврилов потянулся за блокнотом, раскрыл его и, поискав глазами нужную строчку, сказал:

– Я зачитаю то, что мне показалось забавным. Вот это, например. «Шерлок Холмс бегает за собакой Баскервилей с пачкой сухого собачьего корма, а та в ужасе прячется на болотах».

Вероника неопределенно хмыкнула. Интересный у нее рецензент, ничего не скажешь.

– Вот еще. «Шерлок Холмс сидит перед камином с сигаретой в зубах и бренчит на гитаре. Когда входит Ватсон, он быстро меняет их на трубку и скрипку». Ха, это вы реально сами придумали?

– Я же сценаристка, – насмешливо ответила Вероника. – Это моя работа. Ну-ну, продолжайте. Что вас там еще зацепило?

– «Великий сыщик и Ватсон убивают время, по очереди бросая карты в кепи Холмса». Хорошая сценка! И вот этот пассаж мне реально понравился: «Холмс разгибает кочергу после ухода Ройлотта, а потом ловко скручивает из нее зайчика».