Не злите Броню

– Идиот, – теперь уже орала и Светка. Она орала на Кутузова, тот орал на детей, на чертово дерево и на проклятую машину, которая едет не туда, а дети орали из принципа. Детей вытащили и стали толкать машину – она села брюхом на какой-то пригорок, и ее передние колеса теперь оказались в воздухе. Дети, не сговариваясь, тут же бросились бежать в лес, а Кутузов со Светкой бросились за ними. Догнав, их надо было еще дотащить до машины, а это было сделать непросто, так как сами идти они не желали, несмотря на пинки и прочие подбадривающие средства. Пришлось тащить их волоком, запирать в машине и толкать машину прямо с детьми. Правда, долго толкать не удалось, потому что Владик ухитрился носом приподнять запор на дверце, и детей пришлось снова догонять. Светка и Николай Михайлович несколько раз побегали за детьми и обратно к машине, и через полчаса они окончательно озверели. Кутузов снова стал орать на Светку за то, что та путается под ногами, Светка орала в ответ, что он не может справиться с двумя сопливыми детьми, Кутузов орал, что у него нет под рукой необходимого снаряжения, дети, исхитрившись, наконец, выплюнуть тряпки, орали что-то про «наших», которые все видят и все знают. У них, правда, хватило ума не сообщать, что местоположение того дома, в который их везли, немного известно взрослым, поскольку там до них побывал Костя, – они опасались, что Кутузов перевезет их в другое место.

Когда, наконец, подъехали к дому, уже темнело. Измученные Николай Михайлович и Светка из последних сил втащили брыкающихся и вопящих детей в подвал и стали думать, к чему их привязать, чтобы те не убежали. Броньке и Владику удалось настолько измотать Николая Михайловича, что тот с трудом удерживал детей даже с помощью Светки.

Батареи в подвале не оказалось, потому что подвал не отапливался. Светка поискала взглядом и увидела два штыря, которые торчали из стены – видимо, в том месте собирались когда-то ставить батарею. К ним они и привязали продолжавших кричать детей. Николай Михайлович подошел к стулу на дрожащих ногах, с блаженством уселся на него, и вяло начал допрос.

– Итак, – начал он тихим, ничего не выражающим голосом. – Кто вас послал, и кто научил кричать про бумаги и про тайну?

Бронька и Владик сразу замолчали. Светка с Кутузовым сначала даже не поняли, почему им вдруг стало так хорошо. Оказывается, просто наступила тишина. Светка вдруг усмехнулась.

– Что-то детишки у нас притихли. Устали, наверное, детки. Может быть, – продолжала она издеваться, – вы хотите помыть ручки и покушать? Нет? Ну тогда, – сказала она Кутузову, – пойду поищу паяльник. Или утюг.

Вот теперь мальчики по-настоящему испугались. Бронька решил молчать до тех пор, пока не придет Светка, а если дело уж дойдет до паяльника, то рассказать все, как есть, но дать другие имена и адреса. Теперь надо было дать знать об этом Владику.

– Сережа, – повернулся он к нему, изо всех подмигивая. Владик сначала вытаращил глаза, открыл было рот, но Бронька так отчаянно гримасничал, что Владик неуверенно кивнул и сказал.

– Что, Никита?

Бронька облегченно вздохнул. Теперь главное, не забыть свои новые имена. – Смотри, ничего не проговорись про… Семена Марковича.

Николай Михайлович довольно улыбнулся.

– Так, так, дело потихоньку движется. И кто же у нас Семен Маркович?

Хорошо, что в подвале было плохое освещение. Все большое помещение освещала только одна лампочка под потолком. Иначе он бы увидел выражения лиц ребят, и это внушило бы ему большие подозрения.

Бронька с Владиком напряженно думали, что бы такое сочинить.

– Забыли? – нехорошо усмехнулся Николай Михайлович, и ребячьи сердца ухнули куда-то далеко в пятки. – Ничего, мы найдем способ освежить вашу память. Будете болтать без остановки.

Владик подумал, что злить Кутузова нельзя.

– Семен Маркович – это такой большой начальник.

– Вот как? И где он работает?

– Он, – начал отчаянно выдумывать Владик, – нигде не работает.

– Да что вы? – усмехнулся Николай Михайлович.

– Да, – подтвердил Бронька. Он недавно, когда начались дожди, прочитал половину какого-то детектива Александра Бушкова и теперь отчаянно вспоминал, что бы такое правдоподобное можно присочинить. – Он такой… сидит дома, и все его слушаются.

– Кто – все? – раздраженно спросил Николай Михайлович. Ему начало казаться, что эти ребята несколько туповаты. – Кто его слушается и почему?

Вернулась раздраженная Светка.

– Что за дом! – недовольно сказала она. – Ничего не найти.

Она подошла к Кутузову и встала напротив ребят. В руках у нее дети увидели довольно длинное шило – единственный пыточный инструмент, который ей удалось найти.

– Если я испугаюсь, я все забуду, – быстро сказал Владик.

– Уйди отсюда, – зло сказал Николай Михайлович. – Суешься не вовремя… они и так все расскажут. Правда, дети? – преувеличенно ласково обратился он к детям.

– Конечно, – согласился Бронька, – что нам, жалко что ли?

– Ну, – подстегнул его Николай Михайлович. – Давай, рассказывай про Семена Марковича. Кто он такой?