Небеса любви

– Я привязала ее в амбаре, чтобы не убежала, после того как целый час выманивала ее из какой-то чертовой норы.

– А вам не пришло в голову взять собаку на руки и унести подальше?

Лили провела ладонью по лбу. Голова была ужасно тяжелой и болела.

– Хватит делать из меня дуру. Если бы я могла просто взять ее на руки и унести, то так бы и поступила. Но проклятая нора была на другом берегу речки, а моста через нее поблизости не было. И потому я стояла и звала ее целый час, пока она наконец не соизволила вернуться ко мне. Вы удовлетворены?

– Вполне. Мне очень жаль, что вам пришлось столько страдать, – сказал Паскаль с самым серьезным видом. Однако глаза его смеялись.

Лили снова вздохнула. Ей хотелось высказать мужу все, что она думала по поводу его злорадства, но жуткая усталость лишила ее боевого настроя, к тому же…

Паскаль вдруг принялся доставать из мешка всевозможную снедь, и по дому поплыли вкуснейшие запахи. Тотчас забыв про свою обиду, Лили наблюдала, как муж готовил ужин. Сначала он развел огонь в очаге. Затем, нарезав бекон, морковь, лук и чеснок, сложил все это в котелок и поставил тушиться. После чего, вернувшись к столу, принялся резать какое-то мясо.

– Что это? – спросила Лили и тут же пожалела об этом. И действительно, какое ей дело до того, кем это мясо было при жизни?

– Кролик, – ответил Паскаль. – Фермер подарил мне его, когда я помог ему починить колесо телеги.

– Он был мертвый?

– Да, конечно. Я бы не рискнул принести на ужин живого кролика. – Паскаль бросил куски мяса в котелок, и вскоре мясной аромат присоединился к прочим пленительным запахам.

У Лили слюнки потекли, и она спросила:

– А ужин скоро приготовится?

Паскаль подлил в котелок белого вина и присыпал содержимое какими-то травами, которые достал из кармана куртки. После чего накрыл котелок крышкой и с улыбкой ответил:

– Часа через полтора. Знаете, а не растопить ли печь, чтобы согреть воды? Ведь вы, наверное, хотите помыться…

Лили тут же закивала.

– Да-да, пожалуйста! Я сама хотела вас об этом попросить. – Она с удовольствием дала бы себе пинка за такой жалобный тон, однако же… если положить на одну чашу весов вкусный ужин и горячую воду для мытья, а на другую – гордость, первая всегда перевесит.

Паскаль растопил печь, и в комнате сразу стало тепло… и как-то уютнее. Оказалось, что он где-то раздобыл медную ванну, которую и наполнил горячей водой. Ванна была не очень большой, но сидя Лили вполне в ней помещалась, и – ей-богу! – забравшись туда, она почувствовала себя на седьмом небе.

Хорошенько помывшись, Лили обнаружила, что в ее жизни не так уж все плохо. Однако усталость взяла свое; от тепла ее разморило, и ужасно хотелось улечься прямо перед печью и уснуть до утра. Она и улеглась бы, если бы не голод – из соседней комнаты шел невероятно вкусный запах! Похоже, негодяй кое-что все-таки умел делать…

Лили вошла в комнату, где готовился ужин. Муж, сидя со столом, что-то писал, но при ее появлении отложил перо.

– Вам лучше? – спросил он.

– Да, спасибо. А что вы делаете?

– Пишу письма. Впрочем, сейчас я хотел бы как следует помыться.

– Но для того, чтобы согреть еще столько же воды… На это уйдет очень много времени… А ужин вот-вот приготовится, верно?

– Верно. Но воду греть не придется. Я оставил на плите два лишних котелка. Мне их вполне хватит.

Паскаль встал из-за стола и направился в смежную комнату.

Лили густо покраснела.

– Я… Я всю воду использовала, – пробормотала она.

Паскаль остановился и обернулся.

– Вы вылили на себя всю воду?

– Да, я вымыла голову.

– И вам в голову не пришло, что мне тоже надо будет помыться?

– Нет, не пришло, – призналась Лили.

Паскаль вздохнул.

– Ладно, пустяки! Вы, наверное, считаете, что люди вроде меня в любое время года моются в ледяных ручьях или не моются вовсе. Должно быть, вы с тревогой думали о том, что вскоре вонь от моего немытого тела начнет доставлять вам неудобства. Хочется надеяться, что вы не задали мне этот вопрос лишь из деликатности.

– Пожалуйста, простите меня, – пролепетала Лили. Ей казалось, что муж над ней подтрунивал, но она не была в этом уверена.

– Ничего страшного, Элизабет. Как-нибудь переживу.

– Я не привыкла к такой жизни… – По щекам Лили заструились слезы, и она отвернулась; ей было ужасно стыдно.

Тут муж вдруг подошел к ней и, взяв за плечи, развернул к себе лицом.

– Элизабет, я знаю, что вы к такому не привыкли. И понимаю, как вам трудно. Знаете, вы проделали огромную работу. Стоит только на окна посмотреть. Они… Они… – Паскаль попытался подобрать подходящее слово, чтобы не слишком погрешить против истины и в то же время не обидеть жену, явно очень старавшуюся, но сумевшую лишь размазать грязь по стеклам.

– Они ужасны, – со вздохом сказала Лили. – Я не знаю, что тут не так, но они стали еще грязнее после того, как я их помыла.