Небеса нараспашку (СИ)

Вместо ответа гианг, слезший со своего рассекача, как-то замысловато боднул дверь, и петли, на которых она висела, издали скрип, судя по всему, служивший местной альтернативой звонка.

Скользящий звук по ту сторону двери доложил, что нас услышали.

На пороге показалась дама лавандово-фиолетового окраса. Она двинула челюстью, но как-то растерянно, явно удивлённая нашим визитом.

– Здравствуйте. Мы из Ассоциации. Дипломатический ковен. Я – Валентино, а это моя напарница Кармен, – взял на себя эту часть мой недопёс, – Ваше имя Зитэ?

– Здравствуйте, это я, а чем…

– Мы насчёт Вашей покупки мяса.

Я уловила ещё какое-то движение по ту сторону двери. Кажется, нас подслушивали. Должно быть, дети. Я и сама иногда любила пошпионить за мамиными гостями, периодически появляющимися у нас на пороге, если, конечно, меня не выволакивали поздороваться.

– Мяса? – недоумённо отозвалась хозяйка дома, – А, деликатес. Всё легально, мы перечислили деньги на указанный счёт.

– Проблема не в этом, – взяла слово я. Мадам из рода эсхатонгов воззрилась на меня с тем же удивлением, что и подруга детства Вэла:

– Зверушка говорит?

– Я человек, мадам, – я буквально приказала себе оставаться спокойной, – И нас попросила обратиться к Вам супруга шифса, продавшего своё тело. Она бы хотела похоронить… то, что от него осталось. Вы же не съели его полностью?

– Ах, нет, конечно же нет, мы не едим мех и кости. Но я уже сложила остатки нашего ужина в компостинатор.

Я оглянулась в указанном направлении, чтобы познакомиться с резервуаром размером с добрый внедорожник. Как мило.

Мои глаза снова остановились на хозяйке дома. Она интригующе молчала.

– Мы можем извлечь из резервуара то, о чём просит наша клиентка? – негромко спросил Вэл, оценив ситуацию чуть раньше, чем я.

– Да, без проблем.

– А… Можно одолжить у Вас сачок или что-то, чем вы пользуетесь, чтобы что-то оттуда достать? – осмелилась на просьбу я.

– Достать из компостинатора? Да кому вообще такое в голову придёт?

Действительно, о чём это я.

– Можете приступать, – махнула щупальцем наша радушная хозяйка, – Только не повредите ничего. Если шкура уже разложилась, я не виновата.

– Спасибо за понимание, – поблагодарил Валентино, хотя лично мне захотелось послать эту заносчивую выпендрёжницу на край галактики или ещё куда подальше. Вылитая Бриттани, противная девчонка из моего класса. Так, не думать о Бриттани, ситуация и без того напряжённая.

– Что будешь делать? – спросил мой напарник, кода я обошла чан кругом и нашла шлюз для заброса отходов, простодушно надеясь, что туда идёт только пищевой мусор.

– А ты видишь много вариантов? – я сняла футболку, оставшись в своём любимом спортивном лифчике, – Подсади меня.

– Да брось. Резервуар глубокий, к тому же, твоя кожа гораздо чувствительнее моей. Одевайся.

– Нет.

– Почему?

– Нам понадобится что-то, чтобы завернуть останки, – я едва заметно кивнула в сторону дома, уверенная, что за нами наблюдают, – На эту царицу точно рассчитывать не приходится.

– Пусть так, но твоя одежда…

– Будет испорчена. Знаю, Вэл. А теперь просто помоги мне.

Белёсые буркала слегка прищурились, затем мой напарник открутил крышку компостинатора. От резкого запаха у меня заслезились глаза: создавалось полное ощущение того, что в этом чане было массовое захоронение всех дурианов, когда-либо почивших по вине человека. Пахучий сыр, нестиранные носки, протухший лук…

Валентино резво погрузил лапу в коричневую жижу, нащупывая содержимое.

– Что-то есть? – окликнула его я.

– Много чего. Тебе лучше не знать… Ага, кажется, нашёл. Посторонись.

Рядом со мной плюхнулось нечто, в чём с огромным трудом можно было узнать когда-то красивую шифскую шубку. Сейчас оно истекало вонючими маслянистыми каплями.

– Я попробую поискать кости и зубы, они разлагаются медленнее. А ты расправь шкуру, если сможешь. Бактерии компостинатора не любят прямых солнечных лучей.

– Поняла! – отозвалась я, и тут услышала тихое «Простите».

Обернувшись, я едва не столкнулась нос к носу с ещё одним эсхатонгом, иссиня-чёрным, покрытым лавандовыми пятнышками. «Детская окраска» – пронеслось у меня в голове.

– Я… хочу помочь, – негромко произнёс подросток. У него (неё?) в руках был зажат неизвестный мне прибор, оснащённый воронкой и узким носиком, как у водяного пистолета.

– Помочь? – удивилась я.

– Ваша история. Я вымою шкурку. И остальное, – он облизнул просвет между клыками, справляясь со смущением, – Я знаю, кто вы. Вы оба. Виделу по Мегасети. Это же вы вели дело Вигваллы?

– А… Ага, – ошалело покивала я.

– Как здорово! Я не ошиблусь!

Второй раз выцепив странное окончание, я припомнила лекции Вэла. До определённого возраста эсхатонги бесполы и употребляют окончание «у», говоря о себе и таких же детёнышах.

– Ты нас очень выручишь, – произнесла я со всей признательностью, – А тебе разве не попадёт от мамы?

– Попадёт, но я помогу, потому что это правильно, – подросток щёлкнул предохранителем гаджета, и из носика полилась чистейшая вода. Я увидела капельки возле воронки и поняла, что эта диковинная игрушка собирает влагу из воздуха.