Небеса с молотка. В погоне за ближним космосом

КЕМП: Родился я на севере штата Нью-Йорк. И вскоре после этого мой отец, а он у меня нейробиолог, получил возможность устроить собственную лабораторию в Бирмингеме, штат Алабама, и перевез нас туда. Так что рос я в северных пригородах Бирмингема. А это же совсем недалеко к югу от Хантсвилла, где у НАСА Космический центр Маршалла и детский Космический лагерь[149], который я посещал.

Папа мой был профессором и помимо преподавания вел много исследований. Он работал над статьями о том, как нейроны обмениваются сигналами между собой. Помню еще, как ребенком ходил к нему в лабораторию, а у него там тогда шли всякие эксперименты, связанные с секвенированием ДНК.

Отец был очень многогранной личностью. Сам строил гоночные машины в гараже, сам их водил. В детстве я рос, работая вместе с ним над машинами. У нас их было штук десять и гараж огромный. Еще он был скрипачом и играл в оркестре. Я тоже взялся за скрипку и до сих пор играю для расслабона. Ах да, он еще и в теннис играл на серьезном уровне. В общем, что-то типа человека эпохи Возрождения.

Папа был очень серьезным и целеустремленным. За что бы он ни брался, подходил он к этому со всей серьезностью, вот и я вырос весь в него по части фокусировки и интенсивности, поскольку ребенком брал с него пример.

Мать у меня была учительницей и летчицей. Преподавала она в частной школе, а летала на частных самолетах. Но после появления детей она от всего этого по большей части отказалась и стала преданной мамой для меня и моей сестры.

Я рос натуральным ботаником. Был тощим и бледным. При этом основную массу времени я уделял не зубрежке, а личным проектам. В пятом классе, например, химреактивов у меня в шкафу было больше, чем книг. Позже, когда пошла всякая физика и матанализ, я больше времени проводил за написанием изящных программ для решения всяких задач на своем инженерном калькуляторе Texas Instruments, чем за выполнением домашних заданий. Помнится, с продвинутым курсом физики у меня были сплошные проблемы, потому что вместо решения самой задачи я каждый раз писал программу для решения такой задачи. То есть тебе дается, скажем, схема электрической цепи и предлагается определить силу тока или напряжение в некоей точке. Можно взять ручку и в столбик всё рассчитать, как нечего делать, а я рисовал эту схему на своем калькуляторе, вводил значения из условия задачи и получал ответ, типа, сопротивление – 50 ом.

Я просто записывал полученный ответ и сдавал работу. На всё про всё у меня уходило от силы десять минут. Тут ко мне начинали придираться, типа: «Ну а где сама работа-то? Ты смухлевал». А я им, типа: «Да шли бы вы, не мухлевал я. Я знаю не только решение этой задачи, я знаю, как написать программу для ее решения. Вам исходный код показать?» После этого у меня до конца контрольной оставалась еще уйма времени, и я работал над собственной мини-версией игры Space Invaders для калькулятора, которую, между прочим, довел до ума.

До интернета я дорвался в самом юном возрасте. Типа я вообще из числа первых юзеров. В сети я появился задолго до коммерческих провайдеров вроде CompuServe и AOL. Просто подключил свой компьютер к университетскому и получил там себе имя Kemp.com.

В электронике я был просто супер. Мама любила ходить по гаражным распродажам, а я там набирал себе всяких книг о том, как что устроено и как это починять, типа, на десятку. В тринадцать лет я купил неисправный телевизор. Сгорел он, походу, от удара молнии в антенну, потому что внутри было выжжено всё до единой детали. Но я обратился в Philips, получил все схемы той модели и плата за платой этот ящик восстановил. Нормальные люди такую рухлядь не чинят, а выбрасывают, но в тринадцать лет у тебя вся жизнь впереди и есть время на подобные вещи.

Я начал осознавать: компьютеры дорого стоят, и при этом их легко ремонтировать, что открывает массу неизведанных, пусть и спорных, возможностей. На первую в жизни работу я устроился в сервисный отдел магазина Apple. Там я, будучи всего лишь тинейджером с улицы, начал покупать списанные неисправные компьютеры, чинить их и продавать по объявлениям как исправные компьютеры б/у. Таким манером я с легкостью обращал за день пару сотен долларов в пару тысяч. Суеты было немерено. Но зато я тогда срубал десятки тысяч в месяц.

Дело было году в 1996-м, и я тогда, наверное, походил на наркодилера всем своим образом жизни. Думаю, все так и считали, что я торгую какой-то незаконной дурью. У меня была в родительском доме потайная комната со входом за сдвижным книжным шкафом. На двери был кодовый замок с шифром и системой сигнализации, а внутри стояли телевизор с огромным экраном, супернавороченная аудиосистема и все мои компьютеры.

Я и телепрограммы снимал. Наша школа в Алабаме была реально футбольной, у нас была одна из лучших в штате команд. Один из папаш, где-то на чем-то подзаработав, пожертвовал миллионы на создание настоящей профессиональной телестудии на колесах для передачи на спутник ТВ-сигнала с тучи камер. Я лично выезжал на футбольные матчи и помогал налаживать прямые трансляции. И так увлекся, что вложил уйму личных средств в устройство настоящей телестудии у себя дома вокруг мощнейшего по тем временам компьютера. На круг мне это, вероятно, влетело тысяч в сто долларов. Мы при этом относились к среднему классу, и наш дом, думаю, стоил едва ли многим больше.

В старших классах я серьезно влез в видеобизнес. Мне хорошо платили за съемку с последующим редактированием и монтажом с наложением или вставкой анимации. Я этим занимался в старших классах всю дорогу и начал работать на солидные видеостудии. Тот бизнес мне приносил десятки тысяч долларов в год, нехилый доход для старшеклассника. В общем, на покупку BMW мне его хватило с запасом.

Друзья у меня какие-то были, но по-настоящему я фокусировался только на том бизнесе, который вел. Когда пришла пора выпускного, моя собственная школа меня же и наняла его снимать на видео. Вот это был полный пипец. Вместо настоящего живого участия в выпускном я за бабки снимал его на камеру.

Когда пришло время поступать в колледж, я хотел продолжить заниматься тем, что делал, но на более высоком уровне. Мне нужен был доступ в интернет, а в большинстве колледжей его в общагах не было, и только в Университете Алабамы в Хантсвилле был. Там были порты Ethernet в спальнях, но оказалось, что через них попадаешь только на университетский сервер – и всё. Я, как только туда поступил и это понял, тут же отправился к президенту университета и сказал: «Я сюда только ради этого и пришел. Вы меня ввели в заблуждение. И вы это исправите». И они тем же летом это исправили.

На втором курсе я начал работать в SGI [Technologies]. Они тогда были чем-то типа Google своего времени, самой крутой технологической компанией. Они делали реально мощные графические компьютеры, и мне, как сотруднику, они причитались со скидкой, а программное обеспечение бесплатно.

Я немедленно купил компьютер за десять тысяч долларов и получил в придачу программного обеспечения тысяч на сто. Это как раз было то самое ПО, с помощью которого создавалась вся анимированная компьютерная графика в «Парке Юрского периода». Я познакомился с одним старшеклассником, и мы с ним решили открыть компанию. Дело было в 1998 году, а мы, по сути, создали эквивалент Instacart[150] еще тогда, четверть века назад. Нужно было просто взять в продуктовом бесплатный установочный CD-ROM и вставить его в свой комп, и люди так и делали и впервые в жизни выходили в онлайн. Но смысл был всё тот же: набираешь продукты в корзину, а тебе их упаковывают и доставляют курьером на дом. Называлось всё это OpenShop. У меня сохранились восхитительные видео конца девяностых, где я по телевизору рассказываю народу, как покупать продукты онлайн.

Первая девушка в колледже у меня была с выпускного курса. Это положило начало целой фазе моей жизни, когда я встречался только с женщинами много старше себя. И эта фаза, пожалуй, даже слишком затянулась. Но они хотя бы держатся достойно, а не исходят дерьмом.

Тогда же, в студенческие годы, я получил лицензию пилота. В обучение летному делу я вкладывал практически всё, что зарабатывал. Летчицкая среда просто выносила мне мозг, потому что в нее попадали лишь те, кто прошел предварительный отбор, те, кто верит в свою способность оказать огромное влияние на мир.

Так или иначе, мы в итоге собрали десять миллионов долларов на OpenShop примерно у шестидесяти человек в Хантсвилле. Пару раз мне даже пришлось ради этого наряжаться в костюм и галстук. А затем нас купили с потрохами за двадцать пять миллионов, и компания, которая на это раскошелилась, попросила меня перебраться к ним в Сиэтл. Денег на покупку дома у меня теперь хватало, так что я бросил колледж и переехал туда, мне было двадцать лет. Просто сказал себе: «Ну его на фиг. Побуду-ка теперь гендиректором» – и больше назад не оглядывался.

Самое обдуманное в своей жизни письмо я, вероятно, написал именно тогда, чтобы объяснить родителям, почему бросаю колледж. Вообще, я писанину не люблю. Я больше оратор, чем писатель. Я боялся, по-моему, ехать туда и пытаться им лично сказать что хотел, из-за того что не успею вытянуть разговор, поскольку папа по временам бывал очень вспыльчив. А тут я чувствовал, что этот мой поступок стоит под номером один в списке того, что способно привести его в бешенство. А так они мне, конечно, ответили: «Ну что же, ты теперь человек самостоятельный». А я им: «Сам знаю. Вас понял».

Еще в Алабаме я встретил Уилла Маршалла, и наше знакомство в итоге сильно сказалось на моей последующей жизни. С Уиллом я столкнулся случайно в гостях у приятеля по колледжу. Мы с ним разговорились, а потом стали частенько вместе отвисать и устраивать всякие авантюрные вылазки. Первым делом, по-моему, мы отправились лазить по пещерам. На самом деле в земле имеется неимоверное число реально крутых пещер, по которым можно пробраться на очень большие глубины. Уилл сказал, типа: «Хорошая мысль! Поехали!»

По дороге мы заехали в Walmart купить фонарики, и выяснилось, что там еще и огнестрельное оружие продают. Уилл только что прибыл в Соединенные Штаты из Англии и счел это самой нелепой из абсурдных вещей в мире: «Что? У вас прямо вот тут можно купить пушку?» Тут до меня доходит: «А парень-то особенный. Хороший парень». Нечто вроде продвинутой британской версии меня самого. Меня впечатлило то, как он видит мир. Он очень открыт и либерален, и это мне очень созвучно, потому что это ровно то же самое, что я привык видеть и ценить в своих родителях-ученых.

Он писал дипломную работу в Англии, но, едва открылась такая возможность, приехал поработать в программе НАСА по совершенствованию термоядерного ракетного двигателя. Смысл в том, чтобы мощными магнитными полями удерживать материю и антиматерию внутри камеры и ими же направлять пучок энергии их аннигиляции через сопло для создания мощной реактивной тяги. Только представьте себе ангар посреди леса с подведенными к нему со всех сторон ЛЭП, и они там на пульте типа щелкают тумблером, и вся эта штука – вжжжжжжжжжжжж! – и секунд тридцать потребляет больше электроэнергии, чем весь штат, на создание поля для удержания антиматерии[151].

Излишне говорить, что проект не сработал. Да если и сработал бы, то образовалась бы, наверное, посреди Алабамы гигантская черная дыра или имеющаяся разрослась бы до таких размеров, что засосало бы в нее всю реальность. Вот на этом-то проекте Уилл и был стажером. Он, наверное, засекречен, так что даже не знаю, не сболтнул ли я чего лишнего.

Позже мы с Уиллом увлеклись взломами и незаконными проникновениями. Мы отправились в Англию и раздобыли там карты всех за́мков, которые когда-либо были построены. Многие из них теперь разрушены до основания, разве что груды камней среди леса от них остались. Мы решили разведать и облазать как можно больше замков за неделю пребывания в Великобритании. Это был отнюдь не туристический маршрут. Официальные посещения с платой за вход нас не интересовали. Нам нужно было разведать все возможности и именно что вламываться или прорываться внутрь.

Для начала мы съездили на природу посмотреть на Стоунхендж. Прорваться туда нам труда не составило. Затем мы добрались до Лондона и там нашли способ перелезть через ограду Букингемского дворца. Оказалось, что мы залезли туда прямо при королеве. Очутились в каком-то саду. Никто нас не пристрелил. Никто даже не выпроводил. Мы присоединились к какой-то группе и некоторое время косили под туристов.

После переезда в Сиэтл я в итоге подрядился там работать на Classmates.com[152]. Дело было в 2000 году, когда всё как раз и начало идти наперекосяк. Я всё еще верил в интернет, но интернет сыпался на глазах, как карточный домик. Инвесторы разбегались. Но «Одноклассники» продолжали приносить деньги. Проект конвертировал в прибыль присущую людям тоску по прошлому и старым друзьям. «Вот те, с кем ты когда-то встречался. Хочешь снова оказаться с ними на связи? С тебя 24,95 доллара в год за подписку». И я такой: «Мне нравится! Классная вещь!»

Компания только что не печатала деньги, а мне предложили вступить в долю на правах главного архитектора их технологий. При мне число подписчиков выросло с пары миллионов до пятидесяти миллионов к моему уходу. По тем временам – колоссально. Типа Facebook своего времени родом из 1990-х.

Еще работая в Classmates, я параллельно основал на стороне компанию Escapia. Я как-то снял летний домик у моря на время отпуска, и меня осенило, что процентов у двадцати американцев имеется такого рода вторая недвижимость, которая бо́льшую часть года пустует. Ну я и создал систему для сдачи таких домов в аренду. Это было более-менее то же самое, что Airbnb, но тоже лет на двадцать раньше. Потом ее купила HomeAway, а ту поглотила Expedia.

Эту штуку с путешествиями я затеял в качестве хобби, но вскоре она оказалась моим главным занятием, потому что из Classmates меня турнули. Я вообще-то привык просто делать свое дело и с политиканством тогда столкнулся впервые в жизни.

Главный инженер там, похоже, мухлевал не по-детски. В конце концов за эти игры выгнали и его, но для начала он выставил крайним меня.

Но время выдалось веселое, честно скажу. Когда меня выперли – а это вроде как единственный случай, когда я откуда-то ушел не сам, – я в полной мере осознал, что случилось. Я создал веб-сайт с именем этого чувака в адресной строке и с его фото. Затем создал веб-сайты с именами и фото всех его подчиненных, и там сделал такую фишку, что все анонимные отзывы и комментарии отображаются еще и на сайте этого главного чувака. Выглядело всё точь-в-точь как на старом добром веб-сайте FuckedCompany.com[153]. Люди там реально высказали в его адрес всё, что думали, и выпустили пар по поводу всех его подлянок, после чего ему быстро указали на дверь. Теперь он вроде бы занимается недвижимостью, туда ему и дорога.

Между прочим, гадкое чувство от всего этого осталось. В жизни бы не подумал, что придется тратить время и размениваться на такое паскудство.

Когда я еще жил в Сиэтле, Уилл кое-что замыслил и осуществил на предмет встречи Нового года. Мы это называли 4D-событием. Я не уверен, что хоть кто-то знает даже сегодня, как расшифровываются все эти D.

Одно из первых событий прошло в Оксфордском университете. Идея была в том, чтобы собрать группу людей, объединенных страстным желанием найти в жизни цель превыше просто зарабатывания денег или выполнения своей работы. Хотелось взглянуть на всю свою жизнь как на арку единого сюжета и посмотреть, могут ли эти люди сработаться и достичь чего-то большего и более осмысленного.

Сам я оказался в числе первых десяти – пятнадцати человек, прошедших у Уилла этот отбор. Джесси Кейт тоже. От нее так и веяло духом этакой юной и смышленой Лары Крофт, расхитительницы гробниц. Авантюризм, интеллект, открытость. От всего этого в целом у меня просто мозг взрывало.

Мы эти 4D до сих пор проводим. На каждый Новый год находим какую-нибудь площадку. В идеале это должно быть нечто рукотворное и отражающее нечто большее, чем просто человеческая жизнь. Однажды отправились в Аресибо, в обсерваторию посреди джунглей с самым большим в мире радиотелескопом, его-то мы и захватили. В другой раз отправились на комплекс «Биосфера-2», где посреди пустыни стоят стеклянные пирамиды с экосистемами джунглей, океанов и тех же пустынь внутри. Всё это под герметичным колпаком и полностью изолировано от внешнего мира. Понятно, что мы туда ворвались и всё захватили, как водится.

Это всё такие места, где мы, по-моему, только и можем по-настоящему осмыслить масштабы свершений, на которые способны люди. Кто-то же в 1980-х годах нашел миллиарды долларов на постройку такого гигантского комплекса и убедил горстку людей запереться внутри него. Окей, если кто-то оказался способен на такое, то что можем сделать мы? Я думаю, именно это вдохновляло 4D.

Главное в этом событии – осмыслить, что мы свершили за прошедший год и что намереваемся свершить в наступающем.

Обычно мы там разбиваемся на пары случайным образом по жребию, чтобы объявить свои цели и призвать друг друга мыслить масштабнее. Затем поочередно выносим всё то, до чего договорились, на всеобщее обсуждение. Есть в этом и элемент отчетности. Тебе приходится встать перед всеми и сказать: «Год назад я пообещал сделать вот это. Увы, не вышло». Или, знаешь ли: «В прошлом году я сказал, что запущу ракету, – и запустил!» Это я так, к примеру.

Один такой Новый год, пока я занимался туристической компанией, Уилл устроил в Вашингтоне, округ Колумбия. И там я как раз познакомился с этим сумасшедшим генералом по имени Пит Уорден, прямо на этой нашей новогодней вечеринке[154]. Он был вдвое старше любого из нас, а потому особо выделялся.

Стоит с поднятым бокалом мартини и заливает: «Когда я служил в Пентагоне…» – и всякое там, типа: «А вот когда я командовал „Звездными войнами“…». Ну, думаю, в жизни интереснее человека не встречал. Что мне более всего запало в душу из всех его рассказов, так это история про затеянную им дезинформационную кампанию во время одной из войн на Ближнем Востоке.

По нему еще администрация Буша катком проехалась за то, что он пытался провести информационную войну взамен настоящей. Они собирались вместо бомб забросать иракцев со спутников сообщениями по радио и листовками, извещавшими о том, что война окончена и пора сложить оружие. Пит искренне верил, что это сработает и поможет избежать лишних жертв. Но, похоже, в прессе его затею разнесли в пух и прах: «Оруэлл какой-то. Нельзя так! Не по правилам!» И Дональд Рамсфельд, в ту пору министр обороны, обвинил Пита во всех тяжких, а Пит в ответ стал раздавать такие интервью, что его портрет красовался на первых полосах New York Times и Washington Post. Цитирую особо запавшую строку дословно: «Дональд Рамсфельд меня вы…л, но мне собираются дать центр НАСА».

И через какое-то время Пит и впрямь заполучил себе Центр Эймса, и я туда за ним проследовал. Мне понадобилось время, чтобы понять: хватит уже работать над глупостями типа малых компаний, которые сделают лучше и удобнее путешествия или покупки. Наконец-таки после прихода в НАСА я свое получил. Это было нечто типа: «Вау! Я – главный технолог НАСА! Я могу делать очень большие вещи, и я должен и буду их делать». Фактически с моей стороны было бы аморально не воспользоваться этой возможностью и не попытаться оказать максимальное влияние на происходящее там.

Я стал самым молодым руководителем высшего звена в структуре федерального правительства. Очень скоро я осознал, что культуру НАСА нужно менять. Там работает под сотню тысяч людей, и очень трудно кого бы то ни было уволить. А потому и вопрос изменяется с «как их уволить?» на «как их убрать с дороги?». Для этого нужно выбрать верно мыслящих по тому или иному вопросу людей и поставить их на те позиции, с которых они могут произвести нужные изменения. Остальных же нужно реорганизовать, распределив их по проектам таким образом, чтобы все они были заняты каждый своим узким делом где-нибудь в сторонке, на пути у тебя не стояли и ни на что, по большому счету, не влияли.

Я создал совершенно новую технологическую организацию с полностью новой командой во главе, что было воспринято очень неоднозначно. Люди рассчитывали на определенные роли по причине долгого стажа работы, а меня не волновали ни стаж, ни лояльность. Меня волновало лишь одно: есть ли у них то, что нужно для того или иного конкретного дела.

Считалось, что нашего бюджета едва хватает на поддержание в рабочем состоянии того, что есть. Чушь собачья! Мы отсекли кучу идиотских статей расходов и получили деньги на инвестиции в новое. Именно это позволило нам создать группу спецпроектов, которая и занялась созданием таких вещей, как Google Moon, Google Mars и OpenStack.

Что до Stealth Space, мне нравится это новое приключение. Нужно же учиться и развиваться как личность. Нужно ставить себя в такое положение, где опыт, страсть и энергия, которыми ты располагаешь, соизмеримы с вызовом. Здесь же приходится смотреть в лицо труднейшим задачам и как-то справляться с ними вне зависимости от степени изначальной готовности к ним. Множество вроде бы успешных людей распыляется на женщин, материальные блага и развлечения. В конечном счете они горько об этом сожалеют.

Лучше, чем сейчас, я себя в жизни не чувствовал. Адам – это блеск. Мы идеальная пара и прекрасно друг друга дополняем. Он знает всё о ракетостроении как науке. Даже если я следующие пять лет целиком посвящу изучению физики, аэродинамики и прочих ракетных дисциплин, мне не усвоить и половины того, что знает Адам.

Я же, со своей стороны, лично построил с нуля четыре компании и уйме стартапов помог советами. Я лично собрал сто с лишним миллионов долларов и людям помог собрать свыше полумиллиарда. Я умею привлекать капитал и строить команды. Я не считаю то, что мы тут делаем, принципиально невозможным. Я полагаю это вполне возможным.