Небеса с молотка. В погоне за ближним космосом

В середине 2006 года Дэвид Уикс, один из коллег Маркусика по «секретному отделу», гордо сообщил, что получил весьма интригующее задание. Некий мультимиллионер, а то и миллиардер отправил команду на покрытый джунглями остров в южной части Тихого океана и затевает запуск частной ракеты. НАСА хочет понаблюдать за этим богачом и его командой, чтобы понять, нельзя ли перенять у них что-нибудь полезное – и нет ли, напротив, поводов для тревоги и оснований пресечь всю эту затею. Руководство НАСА попросило ветерана Уикса выбрать себе в напарники кого-нибудь помоложе, и его выбор пал на Маркусика. Прежде Том слыхом не слыхивал об Илоне Маске и SpaceX, а потому поначалу не счел предстоящую миссию интересной. Из вводных он понял только, что SpaceX сделала малую ракету под названием Falcon 1 на стандартной для малых ракет топливной паре – керосин плюс жидкий кислород. Очередной летающий огнемет без намека на плазму. Скукотища. «Мое дело – передовые технологии, а не обыденщина, где все проблемы давно выявлены и решены», – сказал он. Однако поездка на Тихий океан была всяко лучше очередной командировки в самопальную лабораторию в торговых рядах в американской глубинке. И Маркусик с Уиксом вылетели из Алабамы на Гавайи, а оттуда военным бортом на затерянный среди Маршалловых островов неведомый атолл Кваджалейн.

Главный отель на Кваджалейне похож на армейские казармы, но иного места, где кинуть вещи и книги по менеджменту, не было. Всё прочее тоже и рядом с их Хантсвиллом не стояло. Какие-то военные объекты эпохи Рональда Рейгана со сверхсекретными по тем временам системами вооружений. Руины японских бункеров и дотов времен Второй мировой. Акулы. Обстановка произвела на Маркусика гнетущее впечатление.

«Царство дикой природы, – говорил он. – Сижу там, бывало, на пляже и повторяю: „Стань одним целым с природой. Почувствуй единение с природой“».

Ежедневно Маркусик с Уиксом садились на катамаран и отплывали на Омелек, островок атолла, где развернула деятельность и устроила стартовую площадку SpaceX. Пара дюжин их людей там с утра до вечера варганили свою Falcon 1. Среди них было много двадцатилетних ребят – потных, в футболках, отмахивавшихся от мошек и ничуть не похожих на ракетостроителей и техников, какими их привыкли видеть в НАСА. С заходом солнца на атолл мгновенно опускалась экваториальная ночь, и они тут же разжигали огромные костры, выкатывали батареи бутылок со спиртным и устраивали буйные пиршества.

Месяц такой жизни промелькнул почти незаметно. Увиденное должно было бы оскорбить Маркусика в его лучших чувствах истинного адепта культуры НАСА, однако оно заинтриговало его. Каждый вечер он возвращался к книгам, полным корпоративного новояза, жаргона и банальщины. А там, на Омелеке, молодежь обоего пола трудилась, не боясь запачкать рук, над чем-то воистину невероятным. Все прежние собственные устремления на этом фоне вдруг стали казаться Маркусику фальшивыми и надуманными перед лицом настоящей работы в исполнении SpaceX. И волна одухотворения снова нахлынула на него – как тогда, в детстве, в заснеженном поле.

«Я имею в виду, что эти ребята были единым целым с машиной, – рассказывал он. – Они поднимали эту ракету. Она их ранила. Разочаровывала. Всё шло наперекосяк. Кто-то бухал по-черному. Кто-то устраивал всякие шутки наподобие „чайных пакетиков“[212]. Я это всё к тому, что очень непрофессионально они себя вели, но в то же время был там крепкий командный дух и взаимоотношения, которые ушли далеко вперед от скучной банальщины всей той хрени по менеджменту, которую я параллельно читал. И в какой-то момент меня вдруг осенило: Боже ж ты мой! огромный мир вокруг только и делает вид, будто занят чем-то дельным, а на этом крошечном острове – реальный мир, делающий реально большое дело! Так что я включился в их работу на отверточном уровне, и она меня увлекла реально. А по ночам мы потом и рыбачили там, и, бывало, прямо на пляже у костров ночевали, не обращая внимания на ползающих прямо по нам кокосовых крабов.

Маркусик сознавал, что теоретически о ракетах на жидком топливе известно всё, но это не отменяло практических трудностей с их проектированием и постройкой. А тут добавлялись еще и такие элементы, как мошкара, зной, соленый бриз, так и норовящий всё изъесть ржавчиной. Но трудности его прельщали.