Небеса с молотка. В погоне за ближним космосом

Меня звуком будто током пробило. Помню только, как смотрю в синее небо и вижу одну ее: скорость растет, она взмывает ввысь, потом парит, разделяется, выпускает парашют – и плавно-плавно спускается. Так я и вкусил этот дымный запах шлейфа ракеты. Если бы меня тогда снимали на камеру, у меня бы идиотская улыбка до самых ушей была, точно говорю.

И это было… Ладно, скажу: это было нечто метафизическое. Я почувствовал, что вроде как встретил свою судьбу. Что-то вроде: «Она живая. Вот для чего я создан!»

Я же христианин и верю в Провидение, верю в то, что у всех нас есть цель в жизни и есть Божий замысел и план, как нам ее достигнуть. Я тогда этого не знал, но, по-моему, я тогда вступил в резонанс со Вселенной и познал свое призвание. Так что я всё-таки думаю, что создан для ракетостроения, и тогда у меня просто случился первый эмоциональный отклик на всё это. В пятом классе, будучи предоставлен сам себе и понятия не имея, чем хочу заниматься по жизни, я прямо там получил, можно сказать, четкую установку. Мною овладела глубокая страсть, и с тех пор я знал, что именно ей я отдам свою жизнь.

Так что выбирайте побудительную причину сами: Криста Инглиш, модель ракеты как откровение свыше или некое сочетание двух этих мотивов. Вне зависимости от того, что именно послужило пусковым моментом, Маркусик сломя голову пустился в погоню за целью. Первым делом он поступил в Университет Огайо и окончил бакалавриат по специальности «авиационная и космическая инженерия», затем окончил магистратуру Университета Теннесси по специальности «аэрокосмическая инженерия и физика» и, наконец, докторантуру Принстона по специальности «механическая и аэрокосмическая инженерия». «Получать академическое образование я прекратил лишь после того, как у них степени закончились, – сказал он. – Это было нечто из ряда вон – получить PhD от Принстона, учитывая, откуда я родом».

Понятно, коль скоро ты послан на Землю Всевышним с межгалактической миссией, то и замахиваться должен на самые высокие цели, что Маркусик и сделал, погрузившись с головой в запредельно сложную область под названием «физика плазмы». Плазму еще называют «четвертым агрегатным состоянием» вещества в придачу к твердому, жидкому и газообразному, хотя вообще-то плазму можно было классифицировать и как полностью ионизированный газ, в котором из-за сверхвысокой температуры электроны отпадают от ядер и царит полный хаос. Молния, полярное сияние, звезда, ядерный взрыв как раз служат примерами того, что такое плазма. Для Маркусика же плазма была перспективным движителем ракет будущего. Околоземные орбиты и полеты на Луну и Венеру с Марсом он считал пройденным этапом и хотел строить ракеты для отправки миссий к дальним планетам и даже за пределы Солнечной системы. Для достижения таких результатов нужно вместо взрывного горения химического топлива привычных нам огнедышащих ракет использовать практически неограниченный потенциал плазмы, то есть ионизировать и разгонять материю мощным электромагнитным воздействием.

Маркусик объяснял это так: «Вместо того чтобы просто нагревать материю сжиганием, мы воздействуем на ядерную структуру материи посредством электростатических и магнитных полей. С помощью этих электромагнитных взаимодействий можно разгонять поток ионов до несопоставимо более высоких скоростей, чем мы имеем на выходе обычного термического ракетного двигателя».