Небеса с молотка. В погоне за ближним космосом

Сказано – сделано, и Поляковы действительно переехали всей семьей в Шотландию, где Макс обзавелся роскошным поместьем. Точнее, даже двумя. Жертвовать свою долю в Firefly Техасскому университету он, однако, не стал. Это он так, сгоряча сказал, слишком распалившись от гнева. Не стал он спешить и с ее продажей. Не планировал он и доводить ситуацию до уровня «Волка с Уолл-стрит»: дух его уже был сломлен и сил бороться не оставалось. Но ему реально хотелось выручить за свою долю подобающую сумму, особенно в свете того, что технологические компании как раз пошли в бурный рост и собирали теперь умопомрачительные деньги.

В мае 2021 года Firefly объявила, что получила 75 млн долларов от группы инвесторов, в которую входил Джед Маккалеб, миллиардер, сделавший состояние на криптовалютах. Компания включила Маккалеба в состав совета директоров[262]. А затем там появились Дебора Ли Джеймс и Роберт Кардилло, занимавшие посты, соответственно, министра ВВС и директора Национального управления геопространственной разведки США во время второго президентского срока Барака Обамы. Так на место украинца заступили представители высших эшелонов военного и разведывательного сообществ. «Это чисто деловое решение, – сообщил Маркусик журналистам. – Поскольку Firefly продолжает всё теснее сотрудничать с правительством США, Макс и я решили, что лучше нам иметь команду лидеров, состоящую из граждан США. Сам Макс не гражданин США, зато он очень проницательный бизнесмен».

Полякова вынудили расстаться с половиной его доли в Firefly, которую он продал за 100 млн долларов неким инвесторам, чьи имена огласке преданы не были. Максу больше не разрешали ни с кем общаться в компании, которую он некогда спас, а затем помог ей по-настоящему состояться. В результате Firefly теперь оценивалась в миллиард долларов с лишним[263]. На бумаге Полякова, можно сказать, обобрали на сотни миллионов долларов, но так он хотя бы был спокоен, что Firefly будет двигаться дальше, поскольку есть люди, готовые оплачивать ее счета.

В благодарность НАСА заключило с Firefly контракт на 93 млн долларов на постройку лунного посадочного модуля для запланированной на 2023 год научной экспедиции. Единственная причина, по которой эта сделка вообще могла состояться, заключалась в том, что Поляков ранее приобрел права интеллектуальной собственности на лунный посадочный модуль «Берешит» израильской разработки, разбившийся в 2019 году при посадке. При Полякове НАСА в израильской технологии ценности не усматривало, зато теперь с радостью воспользовалось плодами его предусмотрительности и смекалки. Маркусик в интервью обернул ситуацию таким образом, что якобы Firefly будет строить с нуля собственный уникальный аппарат, а «Берешит» использует лишь в качестве наглядного пособия для обучения на чужих ошибках. «У нас будет стопроцентно американская технология», – сказал он.

Примерно в то же время в похожую ситуацию попал еще один космический стартап. Он был основан одним россиянином, которого также вынудили отказаться от контроля над своей компанией и заменили настоящими американцами. Я написал историю о том, что американское правительство, судя по всему, зачищает аэрокосмическую отрасль от иностранцев, приведя в пример два этих случая. Одно лишь то, что я упомянул Полякова в общем контексте с тем русским, де-факто положило конец моим отношениям с Поляковым и Анисимовым, с которым мы даже успели подружиться. Поляков считал того русского мерзавцем, и его взбесило, что я провел параллели между обеими ситуациями. С тех пор он на мои письма и звонки не отвечал.

Поляков ненадолго вернулся в США в начале июня 2021 года. Ракета Firefly с прошлого года так и покоилась на базе Ванденберг в ожидании всё откладывавшегося запуска. Маркусик сетовал на ковид и сорванные из-за вызванного им бардака поставки важных деталей. Полякова это больше не волновало. Он вернулся в Кремниевую долину не ради ракеты, которую выжег из своей души, а ради того, чтобы посетить выпускной дочери, оканчивавшей школу, и продать дом в Менло-Парке. Со времени моей злополучной публикации минули месяцы, и Макс нехотя всё же согласился со мной встретиться по старой памяти.

Во вторник около двух часов дня я заехал к нему в офис. Поляков пригласил меня присесть – и принялся перечислять накопившиеся за долгие месяцы обиды. Прежде всего, из моих публикаций можно было заключить, что он слишком много пьет. Американская публика, заметил он, не доверяет людям, замеченным в злоупотреблении спиртным. Внес я свою лепту и в то, что его теперь считают иностранцем с мутным прошлым и чуть ли не обычным интернет-мошенником. Всё это Поляков высказывал мне, щедро подливая нам обоим скотч в металлические кубки в форме перевернутой головы оленя.