Небесная черная метка

Игорь Михайлович перечитал свою служебную записку о техническом перевооружении клиники. У него появилась идея оформить эту записку в виде презентации с красочными слайдами в формате «было — будет», с колонками красноречивых цифр. Рассмотреть проблемы с точки зрения менеджмента качества по международному стандарту ISO:9001, визуализировать процессы, подпроцессы, обозначить ответственных. Показать, как вообще управление клиникой может и должно строиться с позиций интегрированного менеджмента качества. А не на понятиях дикого раннего капитализма… презентацию выслать шефу, а потом ознакомить и сотрудников клиники.

Обдумывая, как построить презентацию, Игорь Михайлович вышел из кабинета. Не успел он сделать и десятка шагов, как мимо пулей пронесся завхоз с небольшой коробкой, перевязанной розовым бантиком.

— Иван Львович, вы выполнили мое поручение относительно установки доводчиков на двери? Кстати, это требование Госпожарнадзора, — бросил вдогонку Игорь Михайлович. — Да остановитесь же вы, наконец.

— Требование выполнил… тьфу ты, поручение выполнил, — сказал с отдышкой завхоз, пряча глаза, увертываясь от прямого взгляда главврача, который, как ни крути, был его прямым начальником.

— Что с вами со всеми такое?! Георгий Вадимович выскочил из клиники, как чумной. Неля неслась за ним вприпрыжку… теперь вы так же несетесь! У нас что, оборотни завелись? Ваше возбуждение никак не вяжется с реальностью.

— Вы правы, — завхоз приостановился у дверей своего кабинета, прежде чем нырнуть туда, как в омут. — И этот оборотень вон там — моет у окна. Она меня достала, силы на исходе. Мне нужно пятнадцать минут тишины, чтобы прийти в себя.

Завхоз погладил розовый бантик на коробочке и сказал застенчиво:

— Через полчаса я вам позвоню и доложу о проделанной за этот день работе. Если звонка не будет, то… — он замялся, не зная, как сказать, как заручиться помощью начальника в таком скабрезном интимном мероприятии. Дело в том, что у него было сильное опасение: как бы подаренная электровагина не оказалась мини электромясорубкой. Страшно! Но попробовать хочется.

— Что — то? Договаривайте.

— Вызывайте скорую помощью. А то и похоронную команду. Катафалк.

— Точно, у вас всех сегодня крышу сносит. Отдыхайте. Через полчаса жду вашего звонка.

— Однако еще не сказал. Патрон сделал меня ответственным за прогрессивное развитие нашей клиники на основе инструментов какой-то лин… лин… тьфу, ты! Лининг продакшен. Теперь все перспективные планы следует предварительно согласовывать со мной.

— Как вы будете согласовывать, если даже выговорить не можете!

— Да вы не серчайте, как-нибудь по-свойски разберемся и с вами, и с этой самой лининг продакшен.

Завхоз нырнул в свой кабинет и щелкнул замком. «Закрывается еще!» — подумал с неудовольствием Игорь Михайлович. Но, будучи наслышан о болячках завхоза, махнул рукой и переключился на оборотня у окна — на Ларису. Но решил отложить на завтра разбирательство: отчего они все словно очумели.

Игорь Михайлович вернулся в кабинет, и остаток рабочего дня употребил для повседневных текущих дел по управлению клиникой. Завхоз так и не появился.

К завершению рабочего дня Игорь Михайлович ощутил давящую тяжесть в голове. Сказывался напряженный ритм работы, подстегиваемый жесткой самодисциплиной. Сколько раз он ругал себя, что пренебрегает гигиеническим распорядком дня, где есть обязательные короткие перерывы на отдых. Он заставлял себя хотя бы на пять минут отвлечься, послушать музыку, посмотреть в окно что ли…

Кофе и чай в это время были бесполезны. Самым лучшим вариантом, чтобы вернуть ясность и свежесть на остаток дня, — ведь он еще находил время дома посидеть за компом — стильным ноутбуком — и позаниматься некоторыми как служебными задачами, так и подпитать мозги свежей интеллектуальной пищей, — пройтись пешим ходом до дома, где ждет-дожидается милая женушка с приготовленным ужином. Игорь Михайлович подошел к окну и бросил рассеянный взгляд на улицу.

Косые солнечные лучи легкой позолотой тронули обсыпанные снегом ветви рябин с промерзшими насквозь почками, где спрятались зародыши зеленых листочков, и засверкали в белоснежных дланях дерев кристалликами магического света, среди которого с тихим мелодичным жуканьем прыгали с ветку на ветку алые шары. Добрые красавцы-снегири!

Игорь Михайлович глянул на термометр, закрепленный на наружной стороне оконной рамы. Четырнадцать градусов ниже нуля — это тепло. Таким воздухом, выстоянном на легком морозе, дышится легко. Что, если взять лыжи и покататься часок-другой по хорошо проторенной лыжне в лесопарковой окраине города?.. В прошлое воскресенье они так чудесно прошлись на лыжах по заснеженному лесу! Они — это он и его славная женушка Ольга.

С Ольгой они были ровесники, познакомились в институте, в котором учились на разных факультетах. И вот с тех пор они вместе. Как-то все происходило, как само собой разумеющееся. В институте дружили, после окончания поженились, потому что дружба была настолько сильна и прочна, что случившаяся интимная близость стала лишь довеском к чудесной палитре чувств, гармоничным следствием здорового интереса друг к другу.

«Позвоню-ка я домой, — подумал он. — Узнаю, много ли уроков задали на дом сыну, надо ли помочь с уроками: что-то разъяснить, растолковать, или справится сам». Сын заканчивал одиннадцатый класс и готовился к поступлению в высшее учебное заведение. Какое? С выбором медлил.

Игорь Михайлович глянул через окно на улицу, в раздумье о сыне, который никак не может определиться с выбором профессии. В его годы он четко знал, что будет врачом. А сейчас деньги, материальный достаток перевешивают в выборе другие ценности. С чего взяли, что счастье и деньги — это одно и то же…

Он уже собрался отойти от окна к телефону, как что-то заставило внимательнее вглядеться на улицу. Как раз из клиники вышел завхоз и грузно, медлительно и важно понес рыхлое большое тело к своему грязному автомобилю народной бюргерской марки. Вот он сел, включил зажигание — машину чуть тряхнуло, и вдруг из выхлопной трубы показалось нечто наподобие каучуковой дубинки молочно-белого цвета. Это нечто стало стремительно удлиняться, выказывая характерную пипку на конце. Сомнений не оставалось: это вовсе не сдуревшая подушка безопасности, не резиновый шарик, закатившийся под машину и не дубинка полицейского — это приводимый в действие громадный презерватив. Резиновое изделие выросло до неимоверных размеров и в ожидании основного действия покачивалось и подрагивало нервно-возбужденно. Такой чудовищный член привел бы, пожалуй, в ужас любую особь женского пола, будь это действительно таковой, а не распираемая выхлопными газами резиновая оболочка.

Ошарашенные прохожие останавливались, как вкопанные, обалденно выпучив глаза, с разгорающимся любопытством поджидали, что же будет дальше. Завхоз, как ни в чем не бывало, протирал мутные очки и не замечал, что стал центром потешного действия. Через несколько секунд презерватив со свистом вылетел из-под машины, сорвавшись с креплений на выхлопной трубе и, описав дугу, шлепнулся на лобовое стекло. Раздался дружный гомерический хохот. Завхоз как раз надел очки и изумленно вперил мутный взгляд на невесть откуда взявшийся использованный презерватив чрезвычайно внушительных размеров. Включил стеклоочиститель — щетка проскочила по верху резинового изделия, разгладив и припечатав его к стеклу.

Чертыхнувшись, завхоз грузно выбрался из автомобиля и ручной щеткой брезгливо смахнул на землю умопомрачительную резинку. Один из прохожих резво подскочил и вежливо полюбопытствовал:

— Скажите, пожалуйста, это не рекламная акция? Но я не вижу марки, названия продукта… очень прочная резина! Я бы купил у вас пробную партию прямо сейчас.

— Да пошел ты… — завхоз добавил еще крепких словечек хамского содержания и, пыхтя от злости, обвел выпученными покрасневшими глазами улицу и фасад клиники — увидел согнувшихся от колик неодолимого приступа смеха двух своих уборщиц, Ларису и Тамару, погрозил кулаком, спешно ввалился в машину и с ревом мотора удалился.

Игорь Михайлович усмехнулся: он затевает глобальное техническое перевооружение клиники, а работники и в самом деле — дурью маются. Где же то глобальное, что сможет переустроить на высокий лад их мысли и стремления?