Небесная голубизна ангельских одежд

При отсутствии штатного работника «Антиквариата» на выставке в Германии[777] коммерческим посредником выступал Грабарь. Еще до поездки с иконами в Берлин он знал управляющего и совладельца фирмы Лепке, Карла Крюгера, который в то время был фактически монопольным комиссионером «Антиквариата». Приехав в германскую столицу, Грабарь нанес ему визит. Крюгер, безусловно, не упустил возможность посмотреть русские иконы, которые вполне могли вскоре оказаться у него в аукционном зале. На выставку приезжали и другие антиквары, в частности из Парижа, который, став центром русской эмиграции, изобиловал магазинами, где продавались ценности, вывезенные из России[778].

Выставка пользовалась огромным успехом. Грабарь сообщал, что к нему «неоднократно обращались с вопросом, нет ли возможности хоть что-нибудь, равное выставленным здесь иконам, приобрести в Москве». Любопытствующих Грабарь отправлял в «Антиквариат», подтверждая, что в Москве можно купить «первоклассные иконы»[779]. Стоило Грабарю в письме мельком упомянуть, что есть интерес и к копиям, сделанным для выставки с древнейших икон, как посыпались телеграфные инструкции Гинзбурга:

Копии можно продать восемь тысяч рублей стоп выясните также возможности продаж вещей не находящихся выставке первоклассного качества стоп можем также составить коллекции стоп телеграфте антиквариат мне срок окончания выставки в Германии[780].

Однако покупатель все не объявлялся, и Гинзбург начал снижать цены:

Спешим напомнить Вам, что эти копии сделаны нами прежде всего с целью реализации их на заграничном рынке. Просим Вас обратить на это серьезное внимание и постараться найти покупателя, хотя бы к концу выставки икон в Германии. Желательно, конечно, достижение максимальных цен, однако, мы считаем, что цена за все копии должна быть не ниже 7000 руб. Мы не возражаем против продажи копий независимо одна от другой, но просим всякий раз о каждом предложении информировать нас. Помните, что реализация этих копий даст нам возможность заказать другие копии для подготовляемой нами выставки икон в Кельне[781].

В Берлине покупателей на копии так и не нашлось, как и в Кельне и других немецких городах, несмотря на то что Гинзбург разрешил снизить общую цену шести копий до 6 тыс. руб.[782] Поскольку изготовление только одной копии иконы «Богоматерь Владимирская» обошлось «Антиквариату» в тысячу рублей, то в конце апреля 1929 года Гинзбург старался лишь вернуть потраченные деньги. Сам Грабарь при отсутствии серьезных покупателей потерял надежду продать что-либо в Германии. Он считал, что «единственная страна, где могут быть ликвидированы» копии, – это США и «может быть Париж»[783].

Гинзбург смог заглянуть на выставку в Германии только под занавес. Главной целью его заграничной поездки был намеченный на начало июня 1929 года очередной советский аукцион у Лепке, но перед его открытием, видимо в конце мая, глава «Антиквариата» вырвался в Кельн[784]. 3 июня на бланке берлинской гостиницы с символичным названием «Russischer Hof» («Русский двор») он отчитался перед Хинчуком: