Небесная канцелярия

На следующий день Аврелий и Леонард получили от шефа очередной грандиозный разнос за пьянство на рабочем месте, в очередной раз пообещали, что больше так не будут, написали по очередной объяснительной, которые Гарик опустил в шрёдер, едва за ними закрылась дверь, и разошлись по кабинетам.

А Белла поняла, каким путём может вызнать всё, что ей нужно. Она долго раздумывала, как бы найти подход к Лео, с чего начать разговор. Но когда она, наконец, решилась, всё оказалось гораздо проще.

Они пересеклись у кулера в перерыве. Белла завела беседу о пустяках. Лео, не дослушав, прервал её:

– Белла, давай по-честному, сэкономим друг другу время и нервы. На меня твои штучки не действуют, я их насквозь вижу. – Он указал на свои жёлтые очки, сдвинутые на нос. – Что надо?

– По-честному так по-честному. Ты лучший друг Аврелия, и… я за него беспокоюсь.

– Ага, как же. Мимо, мечта. Где фразу вычитала?

– Ну, хорошо, – сдалась Белла. – Сколько у меня ещё попыток?

– Таких дешёвых – ноль. Говори прямо, или я пошёл.

– Лео, я вижу, что ты меня терпеть не можешь. Не понимаю почему, я тебе ничего плохого не делала.

– Да забей. Нормально я к тебе отношусь. Считай моими личными тараканами. Чего хотела-то? – Он сделал глоток из бумажного стаканчика. – Что про Аврелия речь, я уже понял. Дальше?

– Наверное, это профдеформация, но меня не покидает ощущение, что… он мне чего-то недоговаривает.

– Ого. Ты в первый раз в отношениях, что ли, Белла? Поздравляю. Привыкай.

– Нет, не в том дело. В общем, Лео, я точно знаю, что у Аврелия есть какое-то невысказанное желание. Может, даже мечта. Я на такие вещи очень хорошо настроена, я всё чувствую.

Лео поднял брови. Сделал ещё глоток.

– Так спроси у него. В чём проблема?

– Он уходит от ответа. Не признаётся.

Леонард помолчал, разглядывая Беллу.

– А тебе, собственно, зачем?

– Сойдёмся на том, что это профессиональный интерес?

– Ну-ну. Ладно. То есть ты не в курсе? Даже не догадываешься?

– Не в курсе чего? Лео, не заговаривай мне зубы! – Белла начинала нервничать.

Леонард усмехнулся, махом допил остатки воды и сказал:

– Да Тинку он любит. Тоже мне, великая тайна.

– Кого?..

– Тину. Творец наш, внештатник.

– Творец? Постой… человек? Погоди… Тину? Нашу Тину?!

– Дошло? А почему, ты думаешь, она здесь почти не появляется в последнее время, только удалёнку берёт? Она его тоже любит, прям с первого воплощения. Они оба тогда почти детьми были.

– Ангел и человек… это ведь невозможно!

– Ясен пень, невозможно, и они об этом осведомлены. Всё? Я на вопрос ответил? Бывай, мечта.

Лео отсалютовал пустым стаканчиком, смял его, кинул в ведро и зашагал прочь.

Это оказалось больно. Белла даже не думала, что будет так больно.

«Как же я сама не догадалась? Это элементарный ответ, чуть ли не простейший из возможных. Да что там, это первое, что мне пришло в голову, когда я стала распутывать нить! Пусть без точного имени, но сам факт, что здесь замешана любовь, я знала. Я ведь чувствовала, не могу такое не почувствовать. Я распутала столько любовных клубков, а здесь всё так явно. Так почему для того, чтобы я поняла очевидное, необходимо было, чтобы мне открыл глаза посторонний? Причём вот так, грубо, наотмашь, как это сделал Лео. Чтобы он прямо сказал мне то, о чём все и так в курсе. По крайней мере, близкие друзья. Все, кроме меня. Как мне теперь с этим справляться? Я уже не смогу сделать вид, будто ничего не знаю, что всё нормально. Не смогу играть в эту игру, максимально оттягивать момент, когда придётся признаться самой себе, для чего я всё это делала? Давай, Белла, наберись смелости. Виртуозно умеющая заглядывать в души других, загляни в свою.

Всё очень просто. Чтобы быть с ним рядом».

– Я ведь всё чувствую…

Он прерывает её поцелуем, целует крепко, но не так, всё равно не так, как в тот, самый первый раз. Сейчас на губах вкус пепла и лёгкой горечи. Он одевается и подходит к окну, приоткрывает одну створку. Уже светает. Она наблюдает за ним, кутаясь в чёрный шёлк, в её руках подрагивает бокал. Сумеречный свет наступающего утра играет на оконном стекле, выделяя пыль и неровности.

– Я любил тебя, – произносит он с трудом. – Действительно любил. Ты мне веришь?

– Да, – тихо отзывается она.

– Я не могу подобрать правильных слов. Может, Лео смог бы, а я могу говорить только прямо. Я всю жизнь, с самой ранней юности люблю одну женщину. Из мира людей. Всегда. Мы учились вместе, когда шефу одобрили проект по сотрудничеству с людьми. Я полюбил её тогда и, как оказалось, на всю жизнь.

– А она? – выдыхает Белла.

– Я не знаю. Между нами всё закрутилось так давно, и мы сами были совсем другими. Мы почти не виделись потом, разве что изредка, между её воплощениями. Стали чаще пересекаться только в последнее время. И ты же в курсе, что нам всегда говорили держать дистанцию с людьми. Любовь ангела и человека – это невозможно.

Он, наконец, смотрит на неё, и она чувствует, как тонкая броня даёт трещину, как оплывают стеклянные края под первыми рассветными лучами. Становится легче дышать, освобождающееся сердце бьётся всё сильнее. Появляется безумная надежда, точнее, её тень.