Небесная канцелярия

Это так просто – сделать мир чуть-чуть лучше, на каплю свежее, на луч светлее, на один цветок красивее, на одну сказку волшебнее. Не требует огромных затрат, вдохновляет, этим может заниматься каждый человек, без исключения. Я запускала от себя микроволны изменений, добра, счастья, и они шли дальше – от одного человека к другому, постепенно набирая силу. Не в моей компетенции было запустить глобальные изменения в мире, но я делала, что могла, и делала это хорошо. Это так просто… и одновременно так изматывающе, когда кончаются силы, и тебе неоткуда их взять.

Однажды я снова встретилась с Мечтой. Она шла мне навстречу по бетонной набережной, где длился бесконечный ремонт, и закатное солнце светило сквозь её волосы. Да, нам было сложно. Сложно разговаривать, сложно находиться рядом. Но нас тянуло друг к другу. Без мечты тяжело жить, она необходима, если хочешь чего-то добиться. А почему она нуждалась во мне – не знаю.

Постепенно мы стали общаться, затем начали смеяться. Всё больше времени проводили вместе, подружились по-настоящему, и я понимала, что стала лучше творить, продуктивнее работать.

Мы обсуждали новые идеи Леонарда, спорили, какие из них можно применить, а какие совсем уж бредовые. С теплом вскользь упоминали Пафнутия, такого благородного, сдержанного и доброго. По-доброму посмеивались над дочкой нашего шефа, Катюшей, у которой в разгаре была бунтарская юность, вспоминали себя в таком возрасте…

Алая полоса заката горит на горизонте. Небо выше темнеет. В реке – его отражение. Я протягиваю вперёд руку с кистью, осторожно, не до конца понимая, что делаю.

– Тина, больше уверенности. – Белла мягко берёт моё запястье и направляет. – Вот так.

Сверкающая капля краски срывается с неба, и ворс кисти вспыхивает оттенками заката. Несколько касаний акварельной бумаги – цвет не отличить от неба, каким оно было минуту назад. Белла торжествующе улыбается, красивая и яркая, настоящее пламя под цвет закатного неба. Я чувствую смесь досады, ревности, благодарности, восхищения. Дружить с Мечтой – задача не из лёгких. Нам вообще друг с другом непросто по многим причинам. Но это того стоит.

– В следующий раз я сделаю так самостоятельно. Не вмешивайся, пока не попрошу, – с вызовом заявляю я.

Заново перевязываю лезущие в глаза волосы. Беру другую кисть и флакончик туши, смотрю на сухие стебли полыни у кромки воды.

– Ты и так сделала всё сама, – решительно возражает Белла. – Я совсем немного помогла. Тина, тебе в такие моменты надо меньше думать, анализировать. Бери и делай. Не думая о том, возможно ли это.

Спорить с ней бесполезно. Она всегда добьётся своего. Я слушаю её звонкий упрямый голос, а под моими руками рождается новая картина. Закат, изломанные чёрные росчерки прошлогодних трав, спокойное течение реки. Должна признать, это действительно на порядок лучше того, что я создавала раньше. Кажется, ничего особенного, обыкновенный вечерний пейзаж, но в нём ощущается дыхание жизни. Дыхание мечты.

Стая ворон с карканьем срывается с деревьев позади нас и устремляется на противоположный берег. Чёрное перо опускается мне под ноги. Я быстро схватываю момент и переношу его на лист, забыв о присутствии Беллы. Вскоре совсем темнеет, но она создаёт световой шар, который покачивается над рисунком, пока я не заканчиваю работу. На свет слетаются мотыльки. Мои руки перепачканы тушью и акварелью.

– Потрясающе, – говорит Белла, когда я демонстрирую ей готовый рисунок.

Видно, что это не лесть и не желание подбодрить. Я создала нечто действительно прекрасное. И смогу ещё лучше, ярче, качественнее.

– Спасибо, Мечта.

Она морщится.

– Что это ты так официально, по должности? Тогда, пожалуйста, творец. Оплачивать сразу будете или в рассрочку?

Мы смеёмся.

– Я недостаточно стараюсь, – говорю я, разглядывая рисунок. – Я могу лучше.

– Ты делаешь максимум, поверь мне.

Мотыльки танцуют вокруг шара, а на небе восходит луна, его двойник, прокладывая дорожку на водной ряби. Вокруг тишина и спокойствие. Становится холодно – весенние ночи непредсказуемы. Я накидываю кожаную куртку и достаю термос с чаем.

– В прошлых жизнях мне было проще, – признаюсь я. – Какие бы кошмары ни приходилось переживать, я точно знала, кто я. А сейчас разрываюсь между мирами.

– Представляю, – с сочувствием отвечает Белла. – Многим очень сложно. На Катюшку посмотри, срывается постоянно.

При упоминании дочки Христиана Сергеевича я тепло улыбаюсь.

– Она всё равно молодчина. Упрямая. Хочет тоже работать в канцелярии, представляешь? И поставила себе цель – прожить ряд человеческих жизней, чтобы понимать людей. А тут Мишка ещё. Юность, любовь…

– И не говори. – Белла с улыбкой откидывает волосы за спину, и выглядит это как рыжий водопад, облитый лунным светом. – Бедный шеф, как он только с ними справляется? Но она добьётся своего, уверена. Миру нужны такие помощники, горящие своим делом. Или вот Лана, например. Она ведь тоже какое-то время жила в мире людей и много сделала.

– Лана? – Имя вроде бы знакомое, но вспомнить я не могу.