Небесная тропа

Едва замер звук его голоса, как воздух перед ними сгустился в сияющий голубыми огнями шар. Вращаясь, он медленно плыл к колоннаде. «Сейчас», приказал про себя ЭРик, и шар беззвучно лопнул, и из него, как бабочка из огромного кокона, высунулся нос летящего трамвая. Кольцо монорельса опоясало Исаакий и соединилось над голубыми главами Троицкого собора со вторым кольцом, охватившим старый город по периметру.

— Прыгай! — Анастасия толкнула ЭРика в спину.

Синяя, притягивающая, как магнит, подножка обозначилась совсем рядом. ЭРик оттолкнулся от ограждения и полетел. Земля была где-то далеко, запредельно. Город тонкими шпилями протыкал прозрачное северное небо. Слишком красивый, чтобы быть настоящим. Слишком изысканный, чтобы оказаться добрым.

ЧАСТЬ III

«Как я вскочил на его подножку,

Было загадкою для меня…»

Глава 1

— Куда мы теперь? — спросила Светка, когда они выскочили на улицу.

— Не знаю. — Танчо оглянулась: нет ли погони. Но никто их не преследовал. — Одно ясно: домой я не пойду.

— Почему? — зачем-то спросила Светка и, не получив ответа, предложила: — Пойдем ко мне.

Помедлив, Танчо кивнула.

День был в самом разгаре. Солнце пекло, и в пропитанном сыростью жарком воздухе город изнывал, как в горячем компрессе. Больше всего на свете Танчо хотелось немедленно лечь и заснуть — вот здесь, прямо на мостовой. Но спать сейчас никак было нельзя.

«Если я засну, то уже никогда не проснусь», — подумала Танчо и ощутила каждой клеточкой своего тела — да, так и будет.

Будто посторонний голос шепнул ей это на ухо. С ней и раньше бывало подобное, только она не помнила, исполнялось ли то, что шептал голос. Отец верил подобным нашептываниям, и всегда вспоминал при этом бабку-колдунью. Обычно в таких случаях мать, чтобы не отстать от отца, вспоминала деда, который верил в потусторонние силы и вообще был «сильно с придурью». Кажется, это единственное, в чем они были полностью согласны, — что не так плохо знаться с чертовщиной. Кто знает, может быть, и Танчо — немного ведьма?

Танчо невольно приободрилась. Странная коробочка, найденная в стене Милославовой квартиры, все еще лежала в ее сумке. Может быть, выкинуть опасную находку в Неву — и тогда Фарн оставит Танчо в покое. Или не оставит? Коробку Фарн снова отыщет — в этом сомневаться не приходилось. Но кто ему со дна Невы ту коробку достанет? Сам-то он ее взять не может недаром ему понадобилась мертвая рука ЭРика.

— Ты слышала, что сказал Фарн? — спросила она Светку. — Будто бы один раз он уже пытался убить ЭРика…

— Вроде того, — буркнула в ответ Светка.

— Девичья фамилия моей матери Крутицкая. Получается, что мы с ЭРиком родственники, и наша семья причастная к какой-то важной тайне, — рассуждала вслух Танчо.

— Лучше бы к материальным ценностям, — процедила сквозь зубы Светка.

В небе над их головами глухо зарокотало, будто где-то вдали шла гроза. Танчо подняла голову. Небо было чистым. Абсолютно. Только блеклую голубизну рассекал синий росчерк — будто некто провел жирным фломастером по листу голубой почтовой бумаги.

«Монорельс», — сообразила Танчо и еще сильнее запрокинула голову, рискую вывернуть шею.

По синему монорельсу, стуча колесами и сверкая блеклыми на фоне солнечного неба огнями, мчался трамвай.

— Что ты там увидела? — спросила Светка, останавливаясь и тоже запрокидывая голову.

Прохожие останавливались, глядели сначала на них, потом, прикрываясь ладонями от света, пытались что-то разглядеть в небе и, ничего не обнаружив, пожимали плечами и спешили дальше. Трамвай исчез, скрывшись за крышами домов, но синяя полоса в небе осталась. Танчо, запрокинув голову, медленно пошла по улице, то и дело натыкаясь на прохожих.

— Эй, куда ты топаешь? — окликнула ее Светка.

— За трамваем иду.

— Да зачем он тебе? Ко мне домой на автобусе надо ехать.

Танчо не ответила. Она шла, как слепая, торопливо распихивая мешающих ей людей. Те почему-то не ругались — что было очень странно — и даже иногда загодя уступали дорогу. Помедлив, Светка побежала за ней. Синяя полоса, прочерченная по небу, вывела их на набережную. Теперь стало очевидно, что в небе над старым городом прочерчен огромный круг, как некий ореол святости. И центр этого круга где-то в районе Исаакия. Круг, парящий в небе, что-то напоминал. Но что?!

Господи, так ведь это ее проект! ЕЕ монорельс, по которому несется скоростной трамвай на магнитной подушке!

Танчо стояла, молитвенно стиснув руки, и смотрела на синее кольцо, парящее в небе. Что это? Откуда? Почему? Ни на один вопрос она не знала ответа. Но никогда она не чувствовала себя счастливее. Из глаз ее сами собой катились слезы. Остановившийся рядом старик поправил на макушке белую соломенную шляпу, вздохнул:

— Ну надо же, что придумали! — и зашагал дальше.