Небесные (СИ)

- В Амшере все равно бы стало известно о том, что в нашей крепости кормятся степняки. Мужчины клана спрятали в городе своих женщин и детей, сами взялись за оружие. Они защищались для вида, Хард, чтобы мы пощадили их род.

- Когда я летел со стены, мне не казалось, что они бьются понарошку.

- Ты видел, как они бились? Один-два удара, никаких мучений, быстрая смерть. Они проявляли к нам милосердие, а мы...

- Слишком много думаешь. Они получили то, что хотели. Их жены и выводки останутся в Дымроке, никто не станет их искать. Теперь уж ничего не изменить. Завтра выдвигаемся обратно. Приедешь в Амшер с триумфом.

- Иногда я тебе завидую.

- Ты? Мне? - Хард округлил глаза. - Чему?

Круг не ответил. Выхватил меч, приставил его к горлу вывалившегося Арга.

- Его Высочество принц Лисвальд просит командиров собраться, - сообщил прислужник. - Кажется, господину Рагону есть что сказать.

- Новости из столицы?

- Мне не сказали.

Они вернулись в лагерь, не переодеваясь, зашли к наследнику. Новость, преподнесенная командиром, окатила ушатом ледяной воды.

- Сария пересекла наши границы. Мы отправляемся на войну.

ГЛАВА 9

Которую ночь министра финансов терзала бессонница. Зыбкая реальность не позволяла забыться, беспокойные мысли накатывали одна за другой, ни на миг не оставляя в покое, и Амааль бродил из комнаты в комнату, прислушиваясь к безмятежному дыханию спящих. Тихо скрипнули половицы, пискнула мышь. Крепкому сну слуг можно позавидовать. Счастливые соломенные головы, забитые мелочами, дурные мысли - не их удел. Под дверью комнаты Коэн - светлая полоска. И ей нет покоя.

Тишина давит. Наползает со всех углов, окружает, не дает отвлечься. Министр выходит во двор.

От Харда никаких вестей. О том, что штурм завершен и армия собирается на юг для слияния с войском генерала Маловера, Амааль услышал на совете министров от первого советника. Тот нашел способ связаться с сыном. Деталей нет, все в общих чертах. После совета министр финансов заметил, как к Самааху с поклонами пробирается личный слуга Ее Величества. Оба отошли в сторону, затем исчезли. Амааль не сомневался, о чем будет предстоящий разговор: едва ли королеву интересовали подробности захвата Дымрока.

По ногам министра поднимается холод. Некоторое время Амааль бессмысленно смотрит вниз, шевелит быстро коченеющими пальцами. Такая чувствительность кажется ему забавной. Он поднимает косточки вверх, растопыривает веером, сжимает до боли, до побеления, распускает. Пытается поднять каждый палец по отдельности, встает на пятки, перекатывается на цыпочки. Рассердившись на себя за детское поведение, запахивается в платье и возвращается к себе просматривать бумаги.

С утра первым делом отправляет в министерство посыльного с запиской, сам собирается в провинцию. Коэн возражает.

- Это может быть опасно, отец, оставайтесь со мной, не уезжайте.

- Это наши люди, Коэн, мы не можем их бросить. Нельзя оставлять их на перепутье, мы несем за них ответственность. Ты должна это понимать, милая.

- В этом случае возьмите побольше охраны. Так мне стало бы хоть немного спокойней.

Рахман взывает к своим, пытается уговорить их вернуться, не поддаваться на провокации пришлых. В ответ они сжигают его хранилища. Да, лишняя охрана не помешает.

Моросит мелкий дождь, земля под копытами коней разъезжается в стороны, обнажая прячущихся под ней червей. Воздух дрожит, обдавая кислыми вдохами, значит, кашрики опять выбрались на берег, бродят по равнинам, сжигая тонкие легкие. Амааль дышит полной грудью. Он и не знал, как скучал по свободе там, за городскими стенами. При виде одиноко стоящего дерева внутри что-то сжимается. Оглянувшись на своих спутников, произносит слова молитвы. Просьбы о благословении ложатся на язык легко, и к мысленному его голосу присоединяется голос его матери, молящийся вместе с ним. Нутро отдает теплом - услышали.

Они едут мимо подводы с крестьянами. Лошади нет, вместо нее в хомут впрягся низкий коренастый мужик в мокром тулупе. Широкая полуседая борода, крупный нос, большие густые брови - все пахари на одно лицо. На телеге - пожитки, накрытые от дождя тряпьем. Сбоку, вытянув короткие ноги, полусидит сухая старуха. Птичья ее лапа вцепилась в кучу вещей, не дает сползти. Позади плетутся две женщины, пожилая и помладше, рядом с ними - шестеро ребятишек. Самого маленького мать устало держит на руках, остальные, спотыкаясь, бредут сами. Восседающего на хорошей лошади министра провожают взглядами исподлобья. Амааль и готов бы остановиться, помочь, но сколько таких у себя?

До провинции Рахмана еще несколько часов. Министр юстиции там, Амааль заедет к нему по пути, узнает последние новости, поделится свежими из столицы. Перед отъездом Амааль заехал к Юну, Рахману будет интересно услышать, что узнал от старика. Новость о восстании до Амшера еще не добралась, но, зная первого советника, можно быть уверенным - скоро об этом заговорят на всех углах.

У благоухающей еловой чащи свернули направо, на земли Рахмана. Хозяин встретил их лично.

- Какие новости? - спросил Амааль.