Небесный капитан

Рванули с места так, что чувствительно вжало в спинку кресла. Но это Лиза только примеривалась. Взлет с палубы в бою приравнивается к самоубийству. Самоубиваться она, разумеется, не собиралась. Собиралась чиркнуть по разгонной полосе, оторваться, прошелестеть над близкой землей в створ навигационных вышек, развернуться градусов на девяносто влево и выполнить «горку» кабрированием. Так и сделала.

— Поскака-а-али!

Штурвал на себя, мощность движка на максимум, и пусть умрут завистники!

Угол атаки сорок пять градусов, двигатель визжит, скорость, вопреки тяготению, нарастает, имельман…

«Душа моя — птица!»

— Да! — закричала она в голос, не заботясь о том, кто ее сейчас слушает и слышит. — Да, да, да! Есть! Так! Еще!

Лиза крутила машину, как хотела, а хотела она так и эдак, и еще как-нибудь, но только чтобы крышу снесло, никак не меньше!

Пробили облачность, и свет ударил в глаза! Но Лизе не привыкать.

«Так держать!»

Проморгала слезы, прикрыла глаза гоглами и поперла дальше — свечой в зенит, и далее везде!

Если верить часам — но почему бы им и не поверить? — летали всего чуть. Тринадцать минут с копейками, даже кровь вскипеть не успела! Едва начала «побулькивать».

«Разогрев!»

Лиза заложила вираж, легла на крыло, выровняла коч.

— Ты там жива, подруга? — и, не дожидаясь ответа, пошла мастерить петлю Нестерова.

— Башня вызывает Стрикс!

— На свя-ази-и! — выдавила Лиза, переживая момент перегрузки.

— Пилоты с «Византийца» интересуются, кто ты, Неясыть, есть такой и откуда взялся?

— Передайте — мистер Икс. Некто Никто, где-то так!

«Византийца» — легкий крейсер из Нового Рима — Лиза видела краем глаза, совершая очередной свой заковыристый кунштюк в трех измерениях, но не придала мимолетному видению никакого значения. Прошла мимо, вращаясь вокруг продольной оси и распевая неприличные песни. Сейчас вспомнила. Но ей нечего было сказать «православным братьям». Вот она и решила промолчать.

Снова пошла вверх, но уже не горкой, а восходящей спиралью.

— Ну, что, птичка, хочешь порулить? — спросила, несколько обуздав охватившую ее эйфорию. — Или укачало с непривычки?

— Это ты, Стрикс, просто не знаешь, какая я выносливая!

— Тогда, welcome, леди! Принимай управление!

— Принимаю управление!

— Вперед!

Нина пилотировала профессионально, но без экстремизма. Ровно, спокойно, умело. Тем не менее сразу чувствовалось, она и в самом деле всего лишь пилот легких машин. В смысле не истребитель и не спортсмен. Гражданский специалист. Что тоже неплохо, но определенно совсем не то же самое, что флотский или армейский пилот.

Лиза дала американке немного порезвиться, оценив между делом ее дарование и потенциал, и снова взяла управление на себя. Прошлась над морем, пробуя разные режимы эксплуатации машины, примерилась к прицелам, оценила дизайн кокпита, обзор и работу навигационных приборов. Поигралась с радиостанцией и компактным, но мощным радиоискателем. Все, как и обещал Егор Иванович, оказалось превосходным. Красивым, удобным и надежным, и все в таком же роде.

«Красота!»

Пока летали, дождь перестал. Ветер разогнал тучи, и садились уже в солнечном сиянии. Разгонная полоса на бригах восьмой серии короткая. Она, если честно, не для штурмовиков строилась, ну или для штурмовиков, но только на самый крайний случай. Всяко-разно пять-шесть скоростных машин погоды не делают. «Звезда Севера» ведь не авиаматка. В лучшие свои времена она служила конвойным крейсером. Но взлетать с брига, точно так же как и садиться на него, было все-таки возможно. Лиза такие «танцы» уже исполняла во время африканской одиссеи. Выполнила фокус и сейчас. Тормознула, правда, излишне резко, но в таком деле лучше перестраховаться, чем наоборот.

— Ну, и как? — спросил ее Робинс, едва Лиза спрыгнула на палубу. — Он действительно так хорош, как кажется?

— Он замечательный, Джим! — улыбнулась Лиза. — Я на таком никогда прежде не летала. Просто чудесный! Движок мощный. Видел, как в гору лезет? Обзор отличный. В общем, хорош на все сто!

Глава 5 На посошок

Сентябрь 1932 года

«Безумству храбрых поем мы песню!»

Черт его знает, как это происходит, однако же — факт. В ночь со вторника на среду ее планы рассыпались в прах, и настроение было хуже некуда. Хреновое, попросту говоря, настроение. Но в среду с утра Лиза «обкатала», наконец, своего «дареного коня», от души начудив в небе над Роттердамом и в окрестностях, и в четверг проснулась совершенно счастливая. В кают-компанию к завтраку вышла в отличном расположении духа. Съела под разговор с Рейчел тарелку манной каши, два крутых яйца и большой кусок жирного сыра. И все это, разумеется, с белым хлебом и сливочным маслом. Добавила к вышеперечисленному булочку с корицей и большую кружку кофе со сливками и вышла из-за стола с ощущением, что жизнь удалась.

— Ты же меня знаешь, Роша, — рассмеялась, глядя на подругу, удивленную ее прожорливостью. — Голод, как у волка, метаболизм, как у свиньи. Перевариваю даже гвозди! Пошли, инженер, покажешь свои закрома!