Небесный капитан

Прямая, словно по линейке вычерченная улица или, вернее, кипарисовая аллея — двухэтажные каменные дома прятались за деревьями — вывела Лизу и Рощина на просторную площадь, вымощенную брусчаткой. Здесь их ожидала очередная древняя церковь — судя по табличке на стене, посвященная святым Сергею и Вакху, — и примыкающее к ней трехэтажное здание Адрианопольской архиепархии. Немудрено, что на площади и прилегающих улицах присутствовало достаточно много мужчин в черных рясах и скуфьях, иногда в клобуках, но Лизе показалось, что она видела и пару монахов в подрясниках. Однако закладываться по этому поводу она не стала бы. Да и не важно по большому счету. Просто священники. Просто монахи, послушники, или кто у них там есть еще. Такие же православные, как в Себерии, но принадлежащие к Константинопольской епархии.

С площади Лиза и Рощин свернули как раз на Константинопольскую улицу, которую по идее следовало бы называть проспектом. Прошли мимо очень древней — чуть ли не тринадцатого века — церкви Пресвятой Богородицы и мимо похожего на замок дворца Касианитов, а еще через три квартала вышли на площадь Никифора Вриенния перед университетом Георгиуса Эрмонимуса Спартанца.

— У меня паранойя, или за нами действительно кто-то тащится? — спросила Лиза, когда, осмотрев фасад старого университетского корпуса, украшенного шестигранной часовой башней, и памятник знаменитому писателю и знатоку греческого языка, они ушли с площади в поисках таверны, где можно было бы перекусить и промочить горло. Причем, говоря о питье, они, разумеется, имели в виду что-нибудь более достойное, чем вода, которую тут и там продавали мальчишки с бидонами.

— Да, вот и у меня такое чувство… — тихо ответил Рощин.

— Что у меня паранойя? — хмыкнула в ответ Лиза.

— Нет, что у нас завелся хвост.

— Опять прошлое наступает на пятки будущему, как думаешь?

— Почем знать, — вздохнул Рощин, — может быть, это как раз наоборот, будущее оглядывается через плечо.

— Похоже на стихи, — улыбнулась Лиза.

— Наверное, неспроста, — куртуазно парировал Рощин.

— Все-таки откуда что берется? — сейчас Лиза не кокетничала, а говорила именно то, о чем думала. — Если честно, я раньше думала, что все пластуны, как мой Григорий.

— А каков, по-твоему, Григорий Берг? — с интересом посмотрел на нее полковник.

— По-моему, он из тех, в присутствии кого скисает молоко и перегорают электрические лампочки, — не задумываясь ответила Лиза.

— Весьма образно, — кивнул Рощин, — но в корне неверно. Твой Григорий, Лиза, тяжелый человек, это факт. Но к службе в гвардейских пластунах это отношения не имеет. На самом деле мы все разные. Я такой, а он другой. Одним словом, люди. Служба делает нас циниками и фаталистами, но ведь и ты, Лиза, не без изъяна. Все истребители, кого я знал или знаю, хуже гусаров, ей-богу! А Григорий… Что ж, он таков от природы, однако я не уверен, что ты его хорошо знаешь, хоть и сестра. Я его знаю еще меньше, но общие знакомые рассказывают, что в иные моменты он может стать и душой общества, и зачинщиком совершенно детских по сути забав.

— Серьезно? — скосила на Рощина глаз Лиза. — Ты это серьезно?

— Вполне.

«Что ж, может быть, ты и прав!»

Думая сейчас о Григории, она должна была признать, что он сильно изменился за прошедший год. Возможно, виной тому стали их непростые жизненные обстоятельства, имея в виду, в частности, ту войну, в которой им вместе пришлось поучаствовать. А может быть, это Полина на него так подействовала. В любом случае теперь он явно отличался от того Григория, который пришел к ней в госпиталь два года назад.

«Тот Григорий… Этот Григорий… Не о том думаете, сударыня! Не о том!»

— Побежим? — спросила она Рощина. — Или ну его?!

— У тебя с собой есть что-нибудь? — коротко взглянул на нее полковник.

— А ты как думаешь?

— Я тебя еще недостаточно знаю!

— То есть как это! — возмутилась Лиза.

— Сама подумай! — остановил ее Рощин.

— Ну да, — согласилась она через мгновение, — возможно, ты прав. Постель не повод для знакомства… Револьвер и десантный нож.

— Тогда пошли в таверну! — решил Рощин. — Очень есть хочется!

Лиза согласилась. Семь бед — один ответ, но и голод не тетка, не правда ли?

Прошли еще немного вдоль улицы, и вуаля! Таверна, да еще какая! Самая что ни на есть аутентичная византийская капелея.

— Зайдем? — кивнул Рощин на вход в таверну.

— Мне нравится!

Лизе и в самом деле понравилось. Выглядит прилично, пахнет еще лучше. Жареным мясом, свежим хлебом, какими-то специями. В общем, хорошо пахнет. Правильно.